Поддай пару! Вор Времени

– Продукты у тебя первоклассные, – похвалил он, сделав глоток. – Маслом, которое предлагают сегодня, я не стал бы смазывать даже колеса телеги.

– Все зависит от породы, – ответил Ронни. – За этим маслом я отправляюсь на шестьсот лет назад. Оно сбито из молока пасущихся в высоких горах яков.

– Твое здоровье, – поднял чашку Лю-Цзе. – Занятно, – продолжил он. – Ну, то есть… Если бы людям рассказать, что на самом деле всадников Абокралипсиса было пять, а потом один из них ушел и стал молочником, они, скорее всего, очень удивились бы. Начали бы гадать, почему ты…

Глаза Ронни сверкнули серебром.

– Творческие разногласия, – проворчал он. – Самолюбие, если хочешь. Кое-кто сказал бы… Нет, даже говорить об этом не хочу. И желаю им, конечно, всего самого-самого хорошего в их нелегком труде.

– Конечно, – поддакнул Лю-Цзе с непроницаемым лицом.

– Я с интересом наблюдал, как развиваются их карьеры.

– Не сомневаюсь.

– А ты знаешь, что меня даже из официальной истории вычеркнули? – спросил Ронни.

Он поднял руку, и в ней мгновенно появилась книга. На вид совсем новая.

– Вот что было раньше, – произнес он недовольным тоном. – Книга Ома. Пророчества Тобруна. Не встречался с ним? Высокий такой, тощий, с бородкой, постоянно хихикает без причины?

– Нет, Ронни, это было до меня.

Ронни передал ему книгу.

– Первое издание. Открой главу вторую, стих седьмой, – сказал он.

И Лю-Цзе прочел вслух:

– И Ангел, облаченный в белае, атамкнул Книгу Жылезную, и ивился пятый всадник на колеснице изо льда огненнага, и начали законы нарушаться да связи порываться, и взревела толпа: «О Господи, теперь нам полный каюк!»

– Это был я, – с гордостью заявил Ронни.

Взгляд Лю-Цзе скользнул к стиху восьмому: «И увидел я типа кроликов, многажды цветных, но как бы клетчатых, кругами кружащих, и раздался звук, издаваемый словна огромными липкими тварями».

– Этот стих тоже был вырезан, – сказал Ронни. – Старину Тобруна разные видения посещали, очень открытый был мужик. Отцы омнианства могли выбирать и смешивать отрывки по собственному усмотрению. Конечно, в те дни все обстояло иначе. Смерть, конечно, был Смертью, но остальные – не более чем Местячковый Недород, Драчка да Прыщ.

– А ты? – спросил Лю-Цзе.

– Я больше никого не интересовал, – пожал плечами Ронни. – По крайней мере, мне так сообщили. В те далекие времена мы выступали перед ограниченным количеством зрителей. Так, местное нашествие саранчи, пересыхание колодца у какого-нибудь племени, извержение вулкана… Для пятерых просто не было места. – Он фыркнул. – Да, именно так мне и заявили.

Лю-Цзе поставил чашку на стол.

– Ладно, Ронни, было приятно поболтать с тобой, но время… не идет. Понимаешь, о чем я?

– Ага, слышал об этом. На улицах полно Законников. – Глаза Ронни снова сверкнули.

– Законников?

– Длангов. Аудиторов. Они снова создали стеклянные часы.

– Ты знаешь об этом?

– Послушай, может, я и не принадлежу к Грозной Четверке, но глаза и уши всегда держу открытыми, – обиделся Ронни.

– Но это же конец света!

– С чего бы? – спокойно возразил Ронни. – Мирто, вот он.

– Но он никуда не движется!

– А это уже не моя проблема, – пожал плечами Ронни. – Я занимаюсь молоком и молочными продуктами.

Лю-Цзе окинул взглядом вылизанную до блеска маслобойню, оглядел сверкающие бутылки и блестящие молочные фляги. Ну и работенка для неподвластного времени существа. Зато молоко всегда будет свежим.

Он снова посмотрел на бутылки, и вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль.

Всадники имеют человеческий облик, а все люди самолюбивы. Умение вертеть людским самолюбием – это тоже боевое искусство, и Лю-Цзе стал в нем настоящим мастером.

– Готов поспорить, что угадаю, как тебя зовут, – заявил он. – Готов поспорить, что узнаю твое настоящее имя.

– Ха! У тебя нет никаких шансов, монах.

– Не монах, простой метельщик, – спокойно поправил его Лю-Цзе. – Ты называешь их Законниками, Ронни. И некий закон должен быть, верно? Они устанавливают правила, Ронни. И эти правила должны соблюдаться.

– Я занимаюсь молоком и молочными продуктами, – повторил Ронни, но щека у него задергалась. – А еще яйцами по договоренности. Хороший устойчивый бизнес. Подумываю о том, чтобы нанять работников.

– Зачем? – удивился Лю-Цзе. – Им ведь нечего будет делать.

– А еще расширить производство сыра, – добавил Ронни, не глядя на метельщика. – Огромные возможности на рынке сыра. Также подумываю обзавестись клик-адресом, чтобы люди могли присылать заказы по семафору. Такие возможности открываются…

– Правила победили, Ронни. Больше ничего не движется. Ничего неожиданного произойти не может, потому что ничего не происходит.

Ронни сидел и смотрел в пустоту.

– Вижу, ты нашел свою нишу, Ронни, – мягко промолвил Лю-Цзе. – И содержишь свое предприятие в идеальном порядке, в этом нет никаких сомнений. Уверен, остальные парни будут рады узнать, что у тебя все в порядке. Но меня интересует вот что… Почему ты меня спас?

– Что? Ну, это был просто акт милосердия с моей стороны…

– Ты – Пятый Всадник, господин Соак. Акт милосердия?