Поддай пару!

– Конечно, если бы это зависело от меня… Но дело-то все в том, что мне приходится отчитываться перед лордом Витинари и королем-под-горой. Я бы мог замолвить за тебя словечко, юноша, объяснить, как ты нам помог… Да, пожалуй, именно так я и поступлю, большое спасибо тебе за помощь, и поверь мне… – командор пошевелился, и вместе с ним пошевелилась красная змея. – Поверь мне, юноша, какая бы участь тебя ни постигла, с твоей семьей ничего не случится. Единственное, сомневаюсь, что смогу убедить остальных в твоей невиновности, если тебя опять поймают, не говоря уж о том, если окажется, что ты мне соврал. Однако теперь, если ты не против, мне снова нужно пообщаться с твоим напарником.

Мокрицу понравилось это «если ты не против». Как будто у бедняги был выбор. Потом темные клерки быстро увели парнишку и вернулись со вторым гномом, после чего тщательный, методичный допрос возобновился, но уже на более громких тонах, потому что этот гном был намного старше. В словах, которые выбирал Ваймс, теперь звучало больше угрозы, но все равно полунамеками он обещал, что дело наладится, если собеседник выложит командору все без утайки о грагах и глубинниках, о его соратниках-заговорщиках, которых бросили на произвол судьбы и оставили в руках короля-под-горой.

– Ты предстанешь перед королевским судом, но, как я и сказал, я замолвлю за тебя слово. На следующей остановке я отправлю сообщение, если твои бывшие друзья не успели сжечь башню, – на этих словах он передернулся. Мокриц с трудом удержался от оваций.

– Фред, – сказал командор. – Пожалуйста, пригласи сюда сообщника этого господина, пусть они составят друг другу компанию до конца путешествия.

Только когда оба нарушителя оказались в почтовом вагоне под пристальным вниманием темных клерков, Ваймс продолжил:

– Хорошо, – сказал он тем же энергичным тоном. – Извините за кандалы, но войдите в наше положение, не можем же мы допустить, чтобы вы сейчас сбежали. И запомните оба – особенно ты, в твоем-то возрасте, – все могло бы быть гораздо хуже. Не скрою, все еще может стать гораздо хуже, но повторяю, я замолвлю за вас слово. За вами будут хорошо присматривать, а я пока организую конвой, чтобы снять вас с поезда. И если вы что-нибудь вспомните, не стесняйтесь и расскажите страже, а я посмотрю, что можно для вас сделать. Будет лучше для всех причастных, особенно для вас двоих, если до тех пор вас подержат в этом опечатанном помещении, где никто не сможет вам навредить. Надеюсь на ваше понимание. Я лично удостоверюсь, чтобы вас регулярно кормили и поили.

Он кивнул Мокрицу:

– На пару слов, за дверь.

Вернувшись в сторожевой вагон, командор извлек откуда-то сигару и зажег ее, вопиюще нарушая все правила поведения на железной дороге.

– Господин фон Липвиг, – сказал он, присев на лавку. – У тебя такой вид, будто ты хочешь что-то спросить. Не стесняйся.

– Командор, это было блестяще. Вот это номер ты устроил. Они действительно поверили, что ты на их стороне и хочешь им помочь.

Ваймс выпустил облако дыма.

– Но ведь я действительно на их стороне, – возразил командор со всей серьезностью. – И планирую оставаться на их стороне. Это ты у нас прохвост, а не я. Да, я могу превратить их жизнь в ад. За этой конкретной миссией стоит старик, который надолго еще запомнит подошву твоего башмака, а юнец – он у них так, шестерка. Развесили ему лапшу по ушам, очень симпатичную лапшу, наплели, что он, мол, делает священное дело Така. Из него даже наблюдателя приличного не вышло бы. – Ваймс похлопал себя по карману. – Зато теперь у меня есть имена, и очень интересные имена, а когда носителям этих имен растолкуют, что почем, нам станут известны и другие имена, вот тогда мы и посмотрим, как кролики забегают. Работа Стражи состоит не только в вышибании дверей, знаешь ли. Работа Стражи – докапываться до сути вещей, потому что когда дойдешь до самого низа, оттуда видно все вплоть до самой верхушки, и вот верхушка-то мне сейчас и нужна. Скоро остановимся дозаправиться углем и водой в местечке под названием Клюкви, а там должна быть семафорная башня. – Он усмехнулся. – Интересно, как его светлость отреагирует на мой список. Предсказываю, что он дойдет до стадии едкого сарказма, без остановок минуя иронию и язвительность. – Ваймс снова похлопал себя по карману. – Я знаю кое-кого из этого списка. Влиятельные гномы, доблестные защитники короля-под-горой, с одной стороны, и добровольные пособники грагов, с другой. Выношу тебе благодарность, господин фон Липвиг. Ты бы неплохо справился с предотвращением преступности. У тебя ведь такой наметанный глаз, потому что ты узнаешь в них себя, я прав? Это полезно. Я тоже так поступаю. Преступники всегда должны считать тебя своим другом, а ты должен выступать для них в роли огорченного, но любящего отца. Чтобы они видели в тебе щит, который оградит от пугающего подступающего мрака.

Командор повернулся в сторону и спросил:

– Шнобби, кто дежурит на вокзале в Великом Кочане?

– Сержант Виллард, господин Ваймс.