Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

Но мы не остановимся на этом.                  Уликой, в чувстве подогретом,                  Ни перед кем не согрешу:                  Я не сатиру здесь пишу.

8

                  Скажу лишь просто, мимоходом:                  Мне было только двадцать с годом;                  Но сбор искусный льстивых слов,                  Сердец холодных лепетанье,                  Романам старым подражанье,                  Мимоходящая любовь                  Души моей не шевелила.Не так она жила! Не так она любила!                  Ей голос страсти был знаком,                  Знакомо сладкое страданье.                  Мне всё мечталось о былом;                  Мешало жить воспоминанье…Чем щастлив был другой, тем не был я щастлив:                  Я к радостям моим ревнив.

9

Я был в шуму забав; но чувство не хладело:                  Нет! Сердце пылкое хотело                  С себязабвением любить,                  Восторгом чистым упиваться;Я всё откладывал, всё медлил наслаждаться,                         Я всё сбирался жить…

10

Я на лету не рвал мгновенье,Еще Гораций не прельщал.Не о минутном упоеньеЯ, полн надеждою, мечтал…Гораций черств для страсти пылкой,Порывов сердца роковых:Француз-римлянин, нравом гибкой,С философической улыбкой,Хорош для юношей седых.Я полюбил его ученье,Как скрылось жизни сновиденьеИ мир увидел наяву…

11

                  Признаньем заключу главу:Науки — мне не впрок, любовь — мое мученье.                  Вполне я щастлив быть не мог:                  В ученьи мне мешали страсти,                  В любви мешали скучный долг                  И часто мнимые напасти…                  Ее история жалка.

12

Кто знал ловить земную радость,На жизнь смотрел не свысока,Тех весела, безбурна младость,Любовь шутливая легка;Она для них игра, забава.Мне не дал бог такого нрава:Любви веселой я не знал.

13

                  С моею странною душою,Как Вертер-Донкишот, боролся я с мечтою,                  Руссо-фанатика читал;                  В московском свете представлял

Сентиментальную любви карикатуру;Петрарка новый я, пел новую Лауру,И Яуза была Воклюзою моей…

14

                  Я, в цвете юношеских днейДурак классический от скучного ученья,                  Стал романтический дурак                  От прихоти воображенья.В природе светлой я один лишь видел мрак…Жалел прошедшее, томился ожиданьем;Мой быт существенный я отравлял мечтаньем;Бездомный на небе и на земле в гостях,Довольно пред луной стоял я на часах,                  На гробовом шатался поле,                  Живал отшельником в лесах!

15

                  Я, мученик по доброй воле,                  Назло грамматики, кой-как,Без настоящего,

скитался в мире — так…А мог бы знатен быть, богат, в блестящей доле…                  Дурацкий кстати мне колпак.

Глава 3,4

Je ne suis sorti du péril,Que par un chemin périlleux[121].

1

                  О время! Время! Враг! Губитель!                  И благодетель и целитель!Твой яд врачующий помог душе больной…                  Одно лишь время в том успело,                  В чем не успел рассудок мой:                  Томился я — оно летело,                  Что изменялось, что старело…

2

Не весело всё жить мечтами, наобум;                  Да жить и памятью не споро:          Я не забыл, не разлюбил, но скоро                  В свои права вступился ум…

1–10 [122]

11