Поэты 1880–1890-х годов

Дух

Ты всё излил, чем страждет грудь поэта,           А может статься — и моя…           Я вечный спутник бытия,           Я голос тьмы: не знаю света…<1880>

212. ПЕТРОПАВЛОВСКАЯ КРЕПОСТЬ

У самых вод раскатистой Невы,Лицом к лицу с нарядною столицей,

Темнеет, грозный в памяти молвы,Гранитный вал с внушительною спицей.Там виден храм, где искони внутриОпочивают русские цари,А возле стен зарыты коменданты,И тихий плач в гробницы льют куранты,И кажется, на линию дворцов,Через Неву, из недр иного света,Глядят в столицу тени мертвецов,Как Банко тень на пиршество Макбета…

Завидна ль им исторгнутая власть?Полна ль их совесть запоздалой боли,И всем царям они желают пасть,А всем гнетомым встать из-под неволи?Или свои алмазные венцыОни сложили кротко пред ЕговойИ за грехи народа, как отцы,Прияли там иной венец, терновый?Иль спор ведут перед Царем царей

Повешенный с тираном на турнире,Чей вздутый лик величия полней,Раба в петле — иль царственный, в мундире?Иль, убоясь своих кровавых рук,Крамольники клянут свои деянья?Или врагов на братские лобзаньяТолкнула смерть, в забвеньи зол и мук?..Но я люблю гранитную оградуИ светлый шпиль при северной луне,Когда куранты грустную руладу

Издалека разносят по волне.Они поют в синеющем туманеО свергнутых земных богатырях,О роскоши, исчезнувшей в нирване,О подвиге, задавленном впотьмах,—О той поре, где всякий будет равен,И, внемля им, подумаешь: «Коль славен…»Август 1881 Ночь. Дворцовая набережная

213. ПИГМЕЙ