Поэты 1880–1890-х годов

Я звал тебя в те дни счастливых детских грез,Чарующих надежд и светлых упований,Когда мои глаза еще не знали слез,              Душа еще не ведала страданий.И ты явилась мне в сияньи золотом,В венке из алых роз, в одежде серебристой —Вечерней звездочкой на небе голубом,              Голубкою невинною и чистой.И говорила мне ты, весело смеясь:«Смотри, как чуден лес, как тихо дремлют нивы,Как с ветерком по их изгибам, золотясь,              Бегут огней вечерних переливы…Смотри — и плеск ручья, и эхо дальних гор,И кроткий луч звезды, и роз благоуханьеКак бы сливаются в один волшебный хор              Лучей и звуков, красок и дыханья…Смотри, как тихо всё и ясно вкруг тебя,

В гармонии живой, в согласном, стройном клире…Ты послан в этот мир прекрасный, чтоб, любя,              Учить любви живущих в этом мире…»Ты лиру мне дала… С отвагою живойПо трепетным струнам персты зашевелились —И струны грянули, и звонкою струей              Чарующие звуки покатились…Я звал тебя, когда в груди моей впервойПроснулись бурные порывы и стремленья,Нахлынул мрачных дум и чувств зловещих рой —              И шевельнулись первые сомненья…И ты явилась мне — спокойна, но бледна;Две капли слез в очах задумчивых застыли;Какой-то кроткий блеск, святая тишина              По всем твоим чертам разлиты были…И, голову свою склонив к моей груди,Ты говорила мне с любовью, утешая:

«Чтоб светел был твой путь, ты веруй и люби,              Других любви и вере поучая…»И жадно я душой ловил слова твои…И новая струна на лире появилась —И зазвучала песнь о вере и любви,              И сила в ней могучая таилась…Я звал тебя, когда в рядах святых бойцов,За правду и любовь подняв святое знамя,Я стал изнемогать под натиском врагов,—              Когда кругом губительное пламя,Клокоча и шипя, сжигало всё, что мнеО правде, о любви, о счастьи говорило, —И ты явилась мне, святая, вся в огне…              Невинное чело обвито былоВенком из терний… Кровь струилась по щекам…Но искрилась в очах таинственная сила…И, долгий, скорбный взор поднявши к небесам,

              Ты с грустью затаенной говорила:«Ты видишь эту кровь?.. О, будь же, как и я,Неустрашим, будь чужд холодному сомненьюИ, веруя, любя, страдая и терпя,              Учи других страданью и терпенью!..»И в хоре вещих струн еще одной струныРаздался звук — глухой, протяжный и печальный,Как темной ночью плеск объятой сном волны,              Как стон последний в песне погребальной…С тех пор минули дни и годы протекли —И всё, что в глубине души моей смирялосьВолшебной силою надежды и любви,              Терпением упорным подавлялось,—Всё поднялось со дна души больнойУгрюмым облаком, грозою закипая…И я теперь опять зову тебя с тоской,              В отчаяньи молясь и проклиная!

Явись, явись ко мне!.. Не стало больше сил…Неволя и вражда мне сердце истерзали!..Я верен был тебе, я искренно любил,              Но на любовь мне смехом отвечали!Я верил — но кругом так тьма была густа…Всё чистое и всё святое погибало…И из груди змеей холодной на уста              Невольное проклятье выползало!..В тоске тяжелой я все струны перебралНа лире золотой, врученной мне тобою,—И за струной струна рвалась, и замирал              Последний звук под трепетной рукою……………………………………………Явись же мне теперь! Со словом ли любви,В терновом ли венце, мечом ли потрясая…Явись и научи, каким путем идти…              Явись, явись, великая, святая!..<1885>