Поэты 1880–1890-х годов

Я вновь пришел к тебе, родная сторона;Пришел измученный, с поникшей головою,Но радостью немой душа моя полна,Той тихой радостью, той светлой тишиною,Что веют в полумгле румяных вечеровС обрывов и низин днепровских берегов,Где в светлой глубине души моей впервыеДва звука родились, согласные, родные,              Как два подземные ключа, —И песня первая, свежа и горяча,Зажглась в моих устах, вскипела под перстамиИ брызнула со струн звенящими струями…

О родина моя, недаром же душойСтремился я к тебе… Я помню вечер ясный,Когда лишь в первый раз прощался я с тобой,—Безбрежной пеленой, цветущей и прекрасной,Лежали вкруг меня родимые поля;Широкого Днепра зеркальная струя,Озарена вдали румяною зарею,Звенела под горой, и сетью световою              Ложился отблеск золотойОт легкой зыби вод на скат береговой;Сирень цвела; роса вечерняя сверкала,—Всё миром, тишиной и негою дышало…То был ли шепот волн, то греза ли была?

Я помню — всё во мне мгновенно встрепенулось,И звуки, стройные, как мерный шум крылаОрлицы молодой, — души моей коснулись…Родимый уголок мне тихо говорил:«Прощай, дитя мое!.. Я много, много силВскормил в твоей груди… Иди без сожаленья,Куда влекут тебя заветные стремленья,—              Бойцом свободы и добра;Живи, борись, люби!.. Когда ж придет пораИ ты, измученный тяжелою борьбою,Поникнешь бедною, усталой головою, —Тогда вернись ко мне…» О родина моя,

Прими меня, прими дитя свое больное!Ты много сил дала, — по капле, как змея,Их высосала скорбь и горе роковое.Я за себя страдал, боролся за себя —И устоял в борьбе, страдая и любя,Но горе, новое, неведомое горе,Безбрежное, как мир, бездонное, как море,              Из тысяч стонущих грудейПроникло в грудь мою; в больной душе моейБезумный, страшный крик отчаянья раздался,—И заглушить его напрасно я старался…Но я вернулся к вам, родимые поля,И божья благодать живительной волною

Струится в грудь мою… Полна душа мояТой тихой радостью, той светлой тишиною,Что веют в сумраке душистых вечеровСо скатов и низин днепровских берегов…Шуми, шуми же, Днепр, прохладой вод зеркальныхОбвей больную грудь и бурю дум печальных              В уме тоскливом утиши!Зажгись, заря, во мгле измученной души,—И пусть я встану вновь, на бой врагов скликая,Страдая и любя, молясь и проклиная!..<1885>

238. Иеремиада I, 20, 22 («Уноси мою душу в ту синюю даль…»)