Поэты «Искры». Том 2

В старом Ахене в старой гробнице лежит         Карл Великий… Я верен надежде,Что с ним Мейера Карла не будут мешать;         Этот «карлик» жил в Швабии прежде.В императорском гробе во храме лежать         Не желал бы я трупом отпетым;В этом случае лучше бы я предпочел          Жить в Штутгарте безвестным поэтом.Даже псы в древнем Ахене выли с тоски          И просили такого привета:Чужестранец! Пожалуйста, дай нам пинка,          Может быть, развлечет нас хоть это.Целый час я бродил в этом скучном гнезде,          С прусским воинством встретился снова,И, его наблюдая, я в нем не нашел          Измененья почти никакого.

На шинелях всё тот же пришит воротник,          С ярко-красным, воинственным цветом:Красный цвет знаменует французскую кровь —          Кернер нам сообщил под секретом.А народ всё такой же солдат и педант,          В каждом жесте — углов переломы;Заморожено чванством холодным лицо,          Деревянные те же приемы.Эти бревна в мундирах с ходулей глядят,          Словно все они вдруг проглотилиТе же самые палки, которыми их          Так недавно еще колотили.Да! для них фухтеля не исчезли вполне…          Но, внутри себя их сберегая,Знают верно они, что без тех фухтелей          Жить не может страна дорогая.

Нынче носят, положим, большие усы,          Но что ж нового в том, в самом деле?В старину прежде сзади носили косу,          Нынче — под носом косы надели.Вот мне новая форма пришлась по душе —          Стоят, право, похвальной огласкиШишаки с их булатным, большим острием,          Наподобие рыцарской каски.Старину с романтизмом напомнит опять          Этот шлем, заостренный как пика,Он напомнит баронские замки, пиры,          И Фуке, и Уланда, и Тика;Он напомнит рассказы из средних веков,          Знаменосцев в их пышном наряде,Как они свою верность носили в груди,          А гербы золоченые — сзади.

Он напомнит крестовых походов года,          Меченосцев, турниры, обеты,Дни, когда ядовитый печатный станок          Не печатал для мира газеты.Да, на каску я, право, с восторгом глядел.          Ведь, ей-богу, придумано мило:Королевская выдумка эта для всех          Остроумье свое заявила.Я боюсь одного: если вспыхнет гроза          И метать свои молнии станет,То, пожалуй, ваш острый булатный шишак          На себя гром народа притянет.Каской новой и легкой на случай войны          Вам придется тогда запасаться:Ведь под тяжкими шлемами средних веков          Мудрено будет бегством спасаться.

На почтамтской стене, я увидел опять,          Ненавистная птица сидела,И своими глазами она на меня          Ядовито и злобно смотрела.О! проклятая птица! Когда я тебя          Наконец в свои руки поймаю —Я из крыльев все перья твои отщиплю          И все когти твои обломаю.На высоком шесте я тебя посажу,          И, чтоб разом покончить с тобою,Созову непременно я рейнских стрелков          Развлекаться веселой стрельбою.И чья пуля зловещую птицу собьет,          Я невольный восторг обнаружу,И корону и скиптр королевский вручу          Я тому благородному мужу.<1867>