Женщина, положи мне на лоб твои благовонные руки,мягче меха, руки твои.Там, в вышине, качаются пальмы и под пальцами бриза ночногоШепчутся и умолкают колыбельные песни.Пусть нас баюкает ритм тишины.Слушай песню ее, слушай глухое биение крови, слушай,Как бьется пульс Африки в сонном тумане, в груди деревень,затерянных в бруссе[333].Лик луны клонится к ложу недвижного моря.Замирают раскаты далекого смеха, а рассказчики сказокМерно качаются, носом клюют, словно малыш за спиноюу матери,И тяжелеют ноги танцоров, наливается тяжестью горло певца.Время звезд настает, Ночь в спокойном раздумьеОблокотилась на холм облаков, бедра в Млечный Путь завернув.Крыши хижин трепещущим тронуты светом. О, какие секретышепчут созвездьям они?Очаги угасают, погружаются хижины в уютные волныдомашнего запаха.Женщина, лампу с прозрачным маслом зажги, и пусть, словнодети, что спать улеглись, но никак не уснут, — пустьзашепчутся Предки вокруг.Голоса прародителей слушай. Они тоже, как мы, вкусилиизгнание.Но умереть отказались, чтоб не иссякло их семя в песках.А я — я в продымленной хижине, которую посетило отраженьеблагожелательных душ, прислушаюсь чутко.Пылает моя голова на твоей горячей груди.Пусть будет дано мне вдохнуть запах Предков моих, собратьголоса их живые и вложить их в горло свое.Пусть мне будет дано научитьсяЖить, жить до того последнего мига, когда я нырнув высокую глубь забвенья.
Жоаль
Перевод М. Ваксмахера
Жоаль[334]!Я вспоминаю.Я вспоминаю синьяр[335] — красавиц в зеленой тени веранд,И глаза их неправдоподобные, словно сиянье лунына морском берегу.Я вспоминаю роскошь Заката,Из которого Кумба Н’Дофен[336] повелел королевскую мантиювыкроить.Я вспоминаю поминальные пиршества и запах дымящейсякрови зарезанных стад,Песни гриотов и шум перебранок.Я вспоминаю языческие голоса, распевающие католическуюмолитву,Процессии, пальмы, триумфальные арки.Я вспоминаю танцы готовых к замужеству девушек,Пляски — о, боевые пляски! — воинственных юношей, их боевыепесни,Их устремленные в битву тела,И женские крики — чистый голос любви: «Кор-Сига[337]!»Я вспоминаю, я вспоминаю…И качается в такт голова — я устало бреду вдоль бесчисленныхдней Европы, из которых пороюВынырнет джаз-сирота и рыдает, рыдает, рыдает.