Поэзия Латинской Америки

Кузнечный горн и скорость — наше время!Несется голос с быстротою света.И молния в высоком шпиле тонет,Словно корабль в бездонном океане,И человек на легком аппарате,Как окрыленный, рассекает воздух.Лишенная и тайны и величья,Любовь, едва родившись, умираетОт пресыщенья. Город — это клетка,Вместилище голубок умерщвленныхИ алчных ловчих. Если бы разверзлисьЛюдские груди и распалась плоть,То там внутри открылось бы не сердце,

А сморщенный, засохший чернослив.Здесь любят на ходу, на улицах, в пылиГостиных и бульваров. Дольше дняЗдесь не живут цветы. Где скромная краса,Где дева чистая, которая готоваСкорее смерти вверить свою руку,Чем незнакомцу? Где живое сердце,Что выскочить стремится из груди?Где наслаждение в служенье даме?Где радость в робости? И тот блаженный миг,Когда приблизившись к порогу милой,Заплачешь вдруг от счастья, как дитя?Где взгляд, тот взгляд, что на лице девичьемРумянец в ярый пламень превращает?

Все это вздор! И у кого есть времяБыть рыцарем! Пусть украшеньем служит,Как золотая ваза иль картина,Красавица в салоне у магната.А жаждущий пускай протянет рукуИ отопьет из первого бокала[7],Который подвернется, а потомБокал пригубленный швырнет небрежноНа землю, в грязь. И дегустатор ловкийВ венке из миртов и с пятном кровавым,Невидимым на доблестной груди,Своей дорогой дальше зашагает.Тела уж не тела — ошметки плоти,

Могилы и лохмотья. Ну, а душиНапоминают не прекрасный плод,Который не спеша душистым сокомНа материнской ветке набухает,А те плоды, которые до срокаСрывают и выносят на продажу.Настало время губ сухих, ночейБессонных, жизней недозрелых,Но выжатых еще до созреванья.Мы счастливы… Да счастливы ли мы?Меня пугает город. Здесь повсюдуПустые иль наполненные чаши.И страшно мне. Я знаю, в них виноОтравлено, и в плоть мою и в вены,

Как демон мстительный, оно вопьется.Того напитка жажду я, которыйМы разучились пить. Знать, мало я страдалИ не могу еще сломать ограду,Скрывающую виноградник мой.Пусть жалких дегустаторов породаХватает эти чаши, из которыхСок лилий можно жадными глоткамиИспить без состраданья или страха.Пусть они пьют, я пить не буду с ними.Я добрый человек, и я боюсь.

Две родины

Перевод Л. Мартынова