Поэзия Латинской Америки

Человек прямодушный, оттуда,Где пальма растет в тиши,Умирать не хочу я, покудаНе родится стих из души.Прихожу отовсюду, как чувство,Уношусь в любые края,С искусствами я — искусство,На вершинах — вершина и я.Я знаю много названийРедчайших цветов я трав,Знаю много гордых страданийИ смертоносных отрав.Струились в ночь без просветаДождем на меня с высоты

Лучи чистейшего светаБожественной красоты.Я видел, как светлые крыльяУ прекрасных жен вырастали,Я видел; из грязи и пылиБабочки вылетали.Мужчину я видел: с кинжалом,Вонзившимся в грудь, он жил,Но ни разу вслух не назвал онТой, кто жизни его лишил.Душу, канувшую бесследно,Два раза лишь видел я:Когда умер отец мой бедный,Когда ты ушла от меня.Задрожал я лишь раз — это было

В саду перед входом в сторожку,Когда злая пчела укусилаВ лицо мою девочку-крошку.Раз в жизни был рад я безмерно,Как в час настоящей удачи:Когда приговор мой смертныйОбъявил мне тюремщик, плача.Слышу вздох над землей и водой,Он, как ветер, коснулся нас,Но это не вздох, это мой,Это сын мой проснется сейчас.Говорят, в самоцветах нужноИскать я ценить чистоту, —Оттого-то верную дружбу

Я любви всегда предпочту.Я видел: орел был подстреленИ взмыл к небесам голубым,А гадюка издохла в щели,Отравлена ядом своим.Я знаю, когда мирозданьеБез сил, побледнев, затихает, —Журча в глубоком молчанье,Тихий родник возникает.Рукой ледяной, но бесстрашной,С восторгом и суеверьемЯ коснулся звезды погасшей,Упавшей у самой двери.В груди моей год за годомПрячу боль, что сердце терзает;

Сын народа-раба народомЖивет и без слов умирает.Все прекрасно, и все постоянно,Есть музыка, разум во всем,И все, как брильянт многогранный,Было уголь, а свет — потом.Я знаю, что толпы скорбящихС почетом хоронят глупцовИ что в целом мире нет слащеКладбищенских спелых плодов.Молчу, обо всем размышляю,Не желаю прослыть рифмачомИ в пищу мышам оставляюМой докторский пыльный диплом.

«Я чувствую: время настало…»[8]

Перевод С. Гончаренко