Погружение

— Вот, первое твоё задание, — сказал он, протягивая мне пухлый конверт, — почитай, разберись, будут вопросы, задавай. Сейчас, — он посмотрел на часы, — двенадцать тридцать, на изучение тебе три часа. Потом подходи, познакомлю тебя с твоим экипажем. Забегая вперёд скажу, экипаж, это команда, которая работает с проводником, те, кого он берет в погружение. Как правило, это хорошо подготовленные профессионалы, вроде спецназа, только ещё более универсальные. Одинаково хорошо бегают, стреляют, способны разобраться даже в самой сложной технике, плюс, владеют несколькими языками. Естественно обладают различными техниками боя, ведь никогда не знаешь в кого вселишься в прошлом. Мне подобрали лучших из лучших, но это само собой, других и не держат. Из соображений секретности, обращались друг к другу по номерам. Попытался познакомиться, но получил в ответ— не положено. Вот такие ребята. Роботы, а не люди.

Две недели мы притирались, и вот, на понедельник назначили погружение. Задание было простое, сорок первый год, на одном из самых важных участков держит оборону полк. Точно известно, что продержался он двое суток, потом был окружен и полностью уничтожен. Старшим по группе назначен Второй. Наша задача — сбор информации. Подробнее узнаем уже на месте. Моя роль ограничивалась перемещением экипажа в нужное время, привёз и не мешайся, пока работают профи. По времени все займёт тут — не больше часа, там — двое суток.

На выходные получил увольнительную и под конвоем, отправился домой. И все время пока был дома, охрана сидела в машинах под окнами, предварительно проинструктировав меня насчёт правил поведения: к окнам не подходить, двери никому не открывать и многое другое. С ребятами увидеться не удалось, до погружения никаких контактов с посторонними. Что поделать — армия. Пробыв с семьей до вечера, я убыл в часть. Кажется, так надо говорить? Добравшись до казармы, недолго думая, завалился спать. Утром сразу к врачам, натощак сдавать анализы, потом столовая и снова к врачам.

Ожидая увидеть суперсовременный полигон для путешествий во времени, я был сильно удивлен, когда нас привели в простую больничную палату, где возле каждой из шести кроватей стояла капельница, и на столе у стены обычный компьютер. Мое место было как раз возле него, если ребята просто ложились и медсестра, сделав какой-то укол, оставляла их в покое, то со мной было поинтереснее. Навешав на меня штук сорок датчиков, так, что со стороны я смотрелся как ежик, тот самый доктор, что гонял меня по врачам на медкомиссии, вложил мне в ладонь медаль «За Отвагу» и, поднеся к самому моему носу шприц с тонкой иглой, сузил и без того узкие глаза и проговорил:

— Ну-с, как себя чувствуем? Готовы к путешествию? Один маленький укольчик, и вы заснете. Когда будете в своем сне пытаться найти вход, или выход, не знаю что именно там увидите, у нас на компьютере этот момент засекут датчики, и заработает вот это устройство, — показал он на стоящий возле компьютера достаточно большой ящик, от которого отходили облепившие меня провода. — Вам все понятно? — я кивнул головой.

— Ну, если вопросов нет, — поехали!

Глава 6

Открываю глаза и ничего не вижу, в ушах шум. С трудом поднимаюсь на одно колено, стряхивая с себя землю, вокруг темно. Иду на ощупь, пытаясь понять, где я и нащупать выход. Руки упираются в земляную стену, дальше продвигаюсь вдоль, выхода пока нет. Все так же темно, натыкаюсь на деревянную дверь, давлю на нее, не поддается. Видимо я в блиндаже, засыпанном взрывом. Наваливаюсь из-за всех сил, упираясь руками и головой, и наконец, дверь медленно открывается, сначала совсем чуть-чуть, потом быстрее и вот я уже протискиваюсь в образовавшуюся щель.

Сумерки. Лежащее перед глазами поле, вдоль и поперек пересекается глубокими окопами, соединяющими полуразрушенные уже доты. Людей не видно, желающих подставляться под шальную пулю, нет. Сверху пикируют юнкерсы, и с воем сбрасывая бомбы, отваливают в сторону, уступая место другим. Карусель, так это называется. Когда глаза, после темноты блиндажа привыкают к свету, замечаю лежащего в проходе солдата в рваной гимнастёрке, переворачиваю его, — шевелится. Почти сразу открыв глаза, начинает вертеть головой, и увидев меня, произносит кодовое слово, это пароль по которому мы узнаем друг друга. Я даю условленный ответ. Ведь не будешь же бегать, и спрашивать — Первый? А может ты Первый? Или ты?.. Поэтому все просто, если встречаем кого-то, спрашиваем — Бомбят? Ответ должен быть — летают сволочи.

Помогаю ему встать.

— Ты кто? — на лицо естественно узнать не могу.

— Третий. Нашел еще кого-то из наших? — отрицательно мотаю головой. И мы, пригнувшись, перебежками продвигаемся к условленному месту встречи.