Поющие в терновнике

The unintelligible things Sister Agatha was always writing on the blackboard gradually began to make sense, and Meggie learned that a "+" meant you counted all the numbers up to a total, where a "-" meant you took the numbers on the bottom away from the numbers on the top and wound up with less than you had in the first place.	Непонятные закорючки, которые сестра Агата вечно выводила на классной доске, понемногу обретали смысл, и Мэгги узнала, что когда стоит " ", надо сосчитать все цифры вместе, а когда " - " - от того, что написано сверху, отнять то, что ниже, и под конец получится меньше, чем было.
She was a bright child, and would have been an excellent if not brilliant student had she only been able to overcome her fear of Sister Agatha.	Она была смышленая и стала бы отличной, даже, пожалуй, блестящей ученицей, если б только могла одолеть страх перед сестрой Агатой.
But the minute those gimlet eyes turned her way and that dry old voice rapped a curt question at her, she stammered and stuttered and could not think.	Но едва на нее обращались эти сверлящие глаза и сухой старческий голос бросал ей отрывистый вопрос, Мэгги начинала мямлить и заикаться и уже ничего не соображала.
Arithmetic she found easy, but when called upon to demonstrate her skill verbally she could not remember how many two and two made.	Арифметика давалась ей легко, но, когда надо было вслух доказать, как искусно она считает, она забывала, сколько будет дважды два.
Reading was the entrance into a world so fascinating she couldn't get enough of it; but when Sister Agatha made her stand to read a passage out loud, she could hardly pronounce "cat," let alone "miaow."	Чтение распахнуло перед нею двери в чудесный, увлекательнейший мир, но когда сестра Агата велела ей встать и громко прочитать несколько строк, она еле могла выговорить "кошка" и совсем запуталась на слове "мяучит".
It seemed to her that she was forever quivering under Sister Agatha's sarcastic comments or flushing bright red because the rest of the class was laughing at her.	Казалось, ей навек суждено ежиться под язвительными замечаниями сестры Агаты, краснеть и сгорать от стыда, потому что над нею смеется весь класс.
For it was always her slate Sister Agatha held up to sneer at, always her laboriously written sheets of paper Sister Agatha used to demonstrate the ugliness of untidy work.	Ведь это ее грифельную доску сестра Агата с неизменным ехидством выставляет напоказ, ее старательно исписанные листки неизменно приводит в пример грязи и неряшества.
Some of the richer children were lucky enough to possess erasers, but Meggie's only eraser was the tip of her finger, which she licked and rubbed over her nervous mistakes until the writing smudged and the paper came away in miniature sausages.	Некоторые ученики из богатых были счастливыми обладателями ластиков, но у Мэгги взамен резинки имелся лишь кончик пальца - послюнив его, она терла и терла сделанную от волнения ошибку, так что отдирались бумажные катышки и выходила одна грязь.
It made holes and was strictly forbidden, but she was desperate enough to do anything to avoid Sister Agatha's strictures.	Палец протирал в листке дырки, способ этот строго-настрого запрещался, но Мэгги с отчаяния готова была на все, лишь бы избежать громов и молний сестры Агаты.
Until her advent Stuart had been the chief target of Sister Agatha's cane and venom.	До появления Мэгги главной мишенью для трости и злого языка сестры Агаты был Стюарт.
However, Meggie was a much better target, for Stuart's wistful tranquillity and almost saintlike aloofness were hard nuts to crack, even for Sister Agatha.	Но Мэгги оказалась куда лучшей мишенью, потому что было в Стюарте печальное спокойствие и отрешенность, точно в каком-то маленьком святом, и через это не удавалось пробиться даже сестре Агате.
On the other hand, Meggie trembled and went as red as a beet, for all she tried so manfully to adhere to the Cleary line of behavior as defined by Frank.	А Мэгги хоть и старалась изо всех сил не уронить достоинство рода Клири, как велел ей Фрэнк, но вся дрожала и заливалась краской.