Поющие в терновнике

All the other little girls wore braids to school, saving curls for special occasions, but on this one point Fee was adamant; Meggie should have curls all the time, no matter how hard it was to spare the minutes each morning.	Другие девочки в школу ходили с косичками, а локоны у них появлялись только в торжественных случаях, но на этот счет мать была непреклонна: Мэгги должна ходить только с локонами, как ни трудно по утрам урвать на это время.
Had Fee realized it, her charity was misguided, for her daughter's hair was far and away the most beautiful in the entire school.	Фиа не подозревала, что столь благие намерения не вели к добру, ведь у дочери и без того были самые красивые волосы во всей школе.
To rub the fact in with daily curls earned Meggie much envy and loathing.	А неизменные локоны ее подчеркивали это и вызывали косые завистливые взгляды.
The process hurt, but Meggie was too used to it to notice, never remembering a time when it had not been done.	Возня с локонами была не очень-то приятна, но Мэгги привыкла, ее так причесывали, сколько она себя помнила.
Fee's muscular arm yanked the brush ruthlessly through knots and tangles until Meggie's eyes watered and she had to hang on to the stool with both hands to keep from falling off.	В сильной руке матери щетка продиралась сквозь спутанные волосы, безжалостно тянула и дергала, даже слезы выступали на глаза, и приходилось держаться за табурет обеими руками, чтобы не упасть.
It was the Monday of the last week at school, and her birthday was only two days away; she clung to the stool and dreamed about the willow pattern tea set, knowing it for a dream.	Был понедельник последней школьной недели, и только два дня оставалось до дня рождения; Мэгги цеплялась за табурет и мечтала о бело-синем кукольном сервизе, хоть и знала, что мечта эта несбыточная.
There was one in the Wahine general store, and she knew enough of prices to realize that its cost put it far beyond her father's slender means.	Был такой сервиз в Уэхайнском магазине, и она уже достаточно разбиралась в ценах, чтобы понимать - ее отцу такое не по карману.
Suddenly Fee made a sound, so peculiar it jerked Meggie out of her musing and made the menfolk still seated at the breakfast table turn their heads curiously.	Внезапно Фиа так странно охнула, что Мэгги разом очнулась, а муж и сыновья, еще не встававшие из-за стола, удивленно обернулись.
"Holy Jesus Christ!" said Fee.	- Боже милостивый! - вырвалось у матери.
Paddy jumped to his feet, his face stupefied; he had never heard Fee take the name of the Lord in vain before.	Пэдди вскочил, пораженный, никогда еще он не слыхал, чтобы Фиа поминала имя господне всуе.
She was standing with one of Meggie's curls in her hand, the brush poised, her features twisted into an expression of horror and revulsion.	Она застыла со щеткой в руке, с прядью дочериных волос в другой, и лицо ее исказилось от ужаса и отвращения.
Paddy and the boys crowded round; Meggie tried to see what was going on and earned a backhanded slap with the bristle side of the brush which made her eyes water.	Пэдди и мальчики окружили их обеих; Мэгги хотела было взглянуть, в чем дело, но ее так стукнули щеткой с жесткой щетиной, что на глаза навернулись слезы.
"Look!" Fee whispered, holding the curl in a ray of sunlight so Paddy could see.	- Смотри! - прошептала мужу Фиа и подняла локон на свет.
The hair was a mass of brilliant, glittering gold in the sun, and Paddy saw nothing at first.	В ярком солнечном луче густые волосы засверкали как золото, и Пэдди сперва ничего не разглядел.
Then he became aware that a creature was marching down the back of Fee's hand.	А потом увидел: по руке Фионы, по тыльной стороне кисти движется нечто живое.