Поющие в терновнике

The soundless laugh quivered in him; fair, fat, forty and flatulent.	Внутри у него все дрожало от беззвучного смеха: безмозглая белобрысая болтливая сорокалетняя бочка!
What had brought it to his lips he didn't know, except that a long time ago his ex-wife had said it to him.	Непонятно, отчего это сорвалось с языка, разве только потому, что давным-давно эти слова сказала ему бывшая жена.
The four F's, describing the typical victim of gallstones.	У таких, мол, всегда бывают камни в печени.
She had been a martyr to them, poor Annelise, even though she was dark, skinny, fifty and as well corked as a genie in a bottle.	Она и сама страдала от этих камней, бедная Аннелиза, а впрочем, ей-то было все пятьдесят, и она темноволосая, худая и на диво сдержанная -замкнута, запечатана наглухо, точно джинн в бутылке.
What am I thinking of Annelise for, now?	Чего ради я сейчас думаю об Аннелизе?
My patient campaign of years turned into a rout, and I can do no better than poor Annelise.	Кампания, которую я терпеливо вел столько лет, закончилась провалом, и я преуспел не больше, чем бедняжка Аннелиза.
So, Fr?ulein Justine O'Neill!	Ну, ничего, фрейлейн Джастина О'Нил!
We shall see.	Поживем - увидим.
There were lights in the palace windows; he would go up for a few minutes, talk to Cardinal Ralph, who was looking old.	В окнах дворца горит свет; надо подняться, поговорить несколько минут с кардиналом Ральфом, с виду он очень постарел.
Not well.	Явно нездоров.
Perhaps he ought to be persuaded into a medical examination.	Пожалуй, надо бы его убедить показаться врачам.
Rainer ached, but not for Justine; she was young, there was time.	У Лиона защемило сердце, но не из-за Джастины -она молода, впереди еще довольно времени.
For Cardinal Ralph, who had seen his own son ordained, and not known it.	Из-за кардинала Ральфа, на глазах у которого принял сан его родной сын, а он об этом не подозревает.
It was still early, so the hotel foyer was crowded.	Было еще рано, в вестибюле гостиницы полно народу.
Shoes on, Justine crossed quickly to the stairs and ran up them, head bent.	Джастина, уже в туфлях, торопливо прошла к лестнице, наклонив голову, взбежала наверх.
Then for some time her trembling hands couldn't find the room key in her bag and she thought she would have to go down again, brave the throng about the desk.	Несколько минут дрожащими руками рылась в сумочке, не находя ключа, думала уже, что надо будет спуститься к портье, опять выдержать взгляды всей этой толпы.
But it was there; she must have passed her fingers over it a dozen times.	Но ключ оказался в сумке, она его заметила, должно быть, только на двадцатый раз.
Inside at last, she groped her way to the bed, sat down on its edge and let coherent thought gradually return.	Наконец-то она у себя в номере, ощупью добрела до кровати, села на край, понемногу стала собираться с мыслями.