Пока ты был со мной

Анна знала, что Мартин был одинок. У Анны был Филипп. И Франс. И пусть первый пропадал на работе, но Анна могла позвонить ему в любой момент и знать, что он перезвонит ей, как только освободится. Вторая тоже вечно была чем-то занята, но даже просто слушая ее легкие шаги по первому этажу, наблюдая за ее работой в саду, Анна переставала ощущать одиночество. У Мартина же не было никого. И после долгих раздумий, сомнений Анна впервые пригласила брата мужа на семейный ужин. После недолгого молчания в трубке, Мартин согласился.

Филипп казалось не удивился. После ужина, когда дети отправились в спальни, взрослые сели в гостиной. Братья говорили про дела, Мартин разбирал принесенные бумаги. Анна делала вид, что читает книгу, а сама слушала их голоса.

Ей понадобилось много вечеров прежде чем она стала понимать, о чем братья толковали. Но еще раньше она вдруг осознала, что Мартин выполнял гораздо больше работы, чем муж. Да, это была компания Филиппа, он был ее лицом, руководителем, именно он вел переговоры и обеспечивал сотрудников работой, но анализировал платежеспособность клиентов, решал, с кем лучше иметь дело, проверял работу сотрудников, обращая внимание на тех, кто был более продуктивен, именно Мартин. Он стоял за спиной Филиппа указывая ему путь, по которому следовало вести фирму. А Филипп вел фирму по пути, не задавая лишних вопросов. Анна понимала, что Филипп слишком доверяет брату. И тот доверие оправдывал все эти годы, но что если бы Мартин захотел потопить Филиппа? Анне приходилось с горечью признавать, что Мартин потратил бы на эту операцию не больше двух месяцев.

Она не говорила о своих размышлениях Филиппу – в лучшем случае он бы ответил, что все это чепуха, в худшем – поднял бы ее на смех и рассказал это, как анекдот, Мартину. А Анна боялась поселить в Мартине эти мысли. Поэтому молчала.

Осознав всю силу Мартина, она поняла, что он всегда был темной лошадкой. Она не знала, чего от него ждать. Возможно, во время их совместных вечеров она пыталась разгадать его. Но у нее не получалось. Он был безупречен в деловых вопросах, а личной жизни у него казалось не было: никаких постоянных женщин и даже попыток их завести.

Ей казалось, что Мартин завидует Филиппу. Он не показывал этого прямо. Но явно мечтал превосходить брата. Без сомнения, он тоже понимал, что делает гораздо больше для фирмы. Когда он приносил с собой бумаги и разбирал их сидя у них в гостиной, Анне казалось, что Мартин хочет пристыдить Филиппа, праздно потягивающего виски. Мартин словно хотел сказать: «я работаю на тебя круглыми сутками, не зная отдыха, и ты обязан мне».

Анна будто наблюдала за игрой, битвой, о которой один из ее участников даже не подозревал. А потому победивших и проигравших здесь быть не могло. Потому что победа всегда предполагает поверженность врага. А как можно быть поверженным, когда ты даже не играешь.

Она побаивалась Мартина, но в то же время жалела его. Несчастный, думала она. Отсутствие больших целей и амбиций заставило его встать в тени Филиппа. А встав в тень единожды, потом очень сложно выйти на свет.

И только когда Мартин заболел, ей открылась вся правда. Анна ругала себя: как она не замечала раньше. Но пришлось признать, Мартин был очень скрытен. Пожалуй, она могла бы не узнать этого никогда.

Когда он заболел, она стала ухаживать за ним просто из вежливости. Хотя, потом, она думала, что возможно истосковалась по заботе о ком-то. Опустошая аптечку, она вспоминала о том, как поила сиропом от кашля старшего сына. Как он мужественно сглатывал противно-сладкую жидкость, не жалуясь и не капризничая. С младшим ей приходилось воевать: тот и не собирался глотать микстуру. И когда она силком вливала жидкость в его рот, зажатый ее пальцами, он языком выталкивал сироп обратно. Коричневая жидкость выливалась на белоснежные простыни и пропитывала даже матрас. Потом Эрику выписывали уколы, и он убегал от медсестры, приходившей два раза в день. К счастью, однажды медсестра заболела и уколы пришлось делать Франс. К удивлению Анны, Франс была спокойна и проделывала процедуру так, словно была профессиональной медсестрой. Но что больше всего удивило Анну, так это то, что Эрик был спокоен и не вырывался из цепких рук Франс. Потом Анна поняла, что у помощницы были хоть и нежные, но сильные и властные руки. Почувствовав их прикосновение, хотелось подчиниться, все возможные возражения словно исчезали.