Пока ты был со мной

Глядя на свой растущий живот, Анна все никак не могла понять, как из женщины, молодой, пусть не задорной, но счастливой, вдруг стала превращаться в мать, которая скоро целиком и полностью будет обременена заботами не о себе, но о ком-то другом. До сих пор она еще не чувствовала себя готовой к материнству. Хоть ребенок еще и не родился, она уже ощущала, что не принадлежит себе. Она все время хотела есть, буквально физически ощущая, как ребенок начинает пожирать ее внутренности, если она слишком долго терпит голод. Она не могла спать, потому что боялась навалиться на ребенка, а потому просыпалась несколько раз за ночь и даже во сне, сквозь дрему, трогала живот, проверяя его положение.

Появление Франс в ее доме, неожиданное, вдруг оказалось как нельзя кстати. Анна даже не думала о найме няни или домработницы, пока Филипп однажды просто не привел молодую девушку к ним в дом. Он сказал, что хочет помочь Анне, если не сам за нехваткой времени, так через кого-то. О деньгах беспокоиться не стоит: бизнес стабилен и содержать девушку и платить ей приемлемое жалование они могут. «Да и почему бы не попробовать, – продолжал Филипп, – а если не понравится, мы всегда сможем отказаться, хотя мне бы этого не хотелось».

И Анна начала приглядываться к совсем юной девушке, той, что сама вчера еще была ребенком. Анна рассказывала ей о доме, соседях, которых сама толком не знала, показывала фотографии родителей и друзей. Ведь рано или поздно они нагрянут в гости, и Франс должна знать их поименно. Франс слушала внимательно, даже записывала многочисленные имена в большой блокнот, который Филипп купил ей специально для этих целей. Анна учила Франс готовить так, как любит Филипп: еда должна быть более острой, чем положено, иначе Филипп сам будет солить и перчить, рискуя переборщить. Поначалу Франс была скованна, но даже в первые рабочие дни никогда не прятала глаза и смотрела на Анну прямо, слушая и кивая. Анне нравилась девушка, манера ее речи. Франс не перечила, но и не лебезила в попытках угодить. В ней чувствовался внутренний стержень, стойкость характера и чувство собственного достоинства, которое она не выпячивала, показывая гонор и гордость, но о котором она помнила каждую минуту. Анна сама была такой и чувствовала во Франс родственную душу. Они не могли быть подругами, но с первых минут знакомства Анна поняла, что их может связывать больше, чем дружба: взаимное уважение, забота, постоянная поддержка.

Анна старалась ни с кем не иметь слишком близких отношений. Подруги у нее были, но встречалась она с ними. Анна знала, что слишком близкие отношения с кем-либо вынуждают делиться самым сокровенным, семейным, мыслями самыми интимными, а к такому она была не готова. К тому же близкие отношения часто рискуют превратиться в ненависть друг к другу. Стоит кому-то слишком разоткровенничаться, слишком яростно начать отстаивать свою точку зрения, слишком часто требовать к себе внимания, слишком часто грубить, быть не в настроении, думая, что друг все простит, ведь он же друг, взаимной дружбе конец. Внутреннее противостояние принимает открытый бой и отношения, а особенно между женщинами, рушатся как песочный замок от ветра. Анна знала, что так непременно будет, а потому, неспособная переживать подобные конфликты, не желающая жить с кем-то во вражде, пусть даже пассивной, не переходила черту «просто подруг».

Во Франс же она нашла человека, которому могла бы довериться. Франс не нуждалась в рассказах о семье, ведь она и так видела все без прикрас. Франс могла стать особым членом семьи, но в то же время быть как бы наблюдателем, которому со стороны видно лучше. Анна знала, что Франс слишком умна, чтобы принимать чью-либо сторону из-за личных симпатий, а потому девушка могла стать истинным советником Анны. И Анна искренне на это надеялась.