Поклонник

Парень оборачивается и тотчас получает удар в лицо, так, что носом у него начинает идти кровь. Размазав кровь по щеке, парень хочет броситься на Матвея, но его удерживают друзья.

– Иди сюда, тварь! – кричит, надрываясь, парень. – Иди, я тебя на куски разделаю! Порву, с-с-скотина!

Матвей смеется. Он не любит вызовов. И всегда готов ответить на них. Мне становится страшно – вдруг он вытащит пистолет? Вдруг он носит его с собой?

Я ощущаю его напряжение, чувствую волчье желание чужой крови и понимаю, что Матвей может ответить на оскорбления. Физически. Поэтому, как только он делает шаг, я охватываю его торс обеими руками, так крепко, как только могу.

– Не надо, пожалуйста, – прошу его я тихо. – Давай обойдемся без драки, ну пожалуйста, пожалуйста.

Я прижимаюсь щекой к его груди, чувствуя, как она тяжело вздымается. Матвей успокаивается, берет себя в руки, и мы уходим. Он ужасно зол и молчит. Я пытаюсь завязать разговор, но у меня этого не получается.

– Ты можешь помолчать? – раздраженно просит он.

Я замолкаю. И начинаю обижаться, думая, что он издевается. Обещал же быть другим. Обещал… А сам…

Будто читая мои мысли, Матвей неожиданно разворачивает меня к себе за плечи и молча целует. Он не просит прощения, не успокаивает, он жадно наслаждается моими губами и заставляет меня наслаждаться его. Требовательно проводит по моему телу руками я знаю, что ему мешает одежда. Заставляет меня приглушенно вскрикнуть, когда его руки оказываются под моей ветровкой, пробираются под футболку и ласкают кожу. Но сам повторить мне его действия он не дает. Прерывает наш поцелуй и обнимает меня.

– Не бей из-за меня людей, – прошу я, гладя его по спине.

– Ненавижу, когда трогают мое, – запускает он пальцы в мои волосы.

И тогда я понимаю, что мне это нравится. Нравится его непостоянство, смена настроений, требовательность в ласках, которые пока еще совсем невинны.

Сам Матвей приглашает меня в рестораны, клубы и боулинги. Ему нравится роскошь и статусность, он привык к этому и хочет, чтобы я тоже привыкла.

«Я прививаю тебе вкус к хорошему», – говорит Матвей. Однако однажды, в один из последних теплых сентябрьских дней, он отвозит меня за город на пикник, и мы встречаем прекрасный закат. Для него это настоящий прогресс! Единственное, что в тот день портит мне настроение, – это его неосторожные слова о том, что пикник – подсказка Яны. Мне не нравится, что его бывшая все еще играет в его жизни определенную роль, хотя я понимаю, что эта точка зрения эгоистична. Иногда я вспоминаю Стаса – его поступок до сих пор отзывается во мне болью, и я просто хочу забыть о существовании этого человека.

Я постоянно спрашиваю его про пистолет. Где взял, как научился стрелять. В конце концов Матвей обещает взять меня за город, чтобы пострелять по банкам. Люди-крысы, кстати, пропали и больше не появлялись. Веселов действительно разобрался с ними.

Рисую я все больше и больше. Общение с Матвеем подпитывает мою внутреннюю музу. Чувства к этому человеку засели в моей груди глубоко-глубоко, будто ранение из огнестрельного оружия, и вытащить их из себя я не могу. Я знаю, что это странно – встречаться с ним после столь кратковременного и бурного знакомства, но я рискую. И ставлю на кон свое сердце.

Я даже прыгаю с ним в тридцатиметровую бездну со страховочной системой и в каске. Оказывается, Матвей любит прыжки с высоты – роупджампинг. Это его способ получить адреналин, и он хочет приобщить к этому меня. Я сперва не соглашаюсь, но он настойчив. Обещает, что все пройдет хорошо. И в конце концов везет меня в выходные на загородный мост над рекой, где собралась куча желающих пощекотать нервы.

– Давай уедем, – говорю я, наблюдая за тем, как за перилами моста исчезает какой-то парень. Со дна бездны доносится его оглушительный крик.

– Страшно? – спрашивает Матвей.

– Да.

– А со мной?

– Думаешь, ты бессмертный и подаришь часть своего бессмертия мне? – со скепсисом спрашиваю я, глядя на очередь.

– Нет, я думаю, что ты не захочешь мне проиграть, принцесса. Или ты слабее меня?

Матвей откровенно подначивает меня, и я поддаюсь. На самом деле за слоем страха прячется любопытство. Каково это – лететь с такой высоты? Что чувствуют люди, теряя опору и приближаясь к земле? Действительно ли самый запоминающийся опыт лежит за границами страха, как я где-то читала?

Мы прыгаем в тандеме. Нас обвязывают веревками, проверяют карабины. Он первым встает на перила, спиной к речной асфальтовой глади. Я с помощью парней поднимаюсь следом. Хоть я никогда не боялась высоты, мне страшно, но одновременно внутри бурлит предчувствие чего-то яркого и волшебного. Со мной рядом Матвей, а значит, все будет хорошо.

Я верю ему. Мои руки тотчас крепко обхватывают его пояс – я знаю, что не отпущу Матвея ни при каких обстоятельствах. Пульс зашкаливает. Где-то далеко внизу шумит речка. Я собираю все свое мужество, чтобы позорно не сбежать отсюда.

Одной рукой он обнимает меня, другой – придерживает веревку. Коротко целует в губы, шепчет: «Один, два, три», и мы летим в свободное падение. Веревки крепко удерживают нас.