Пол и характер

Если бы, однако, люди, которым титул гения кажется соблазнительным, поняли, что они должны были бы взять на себя, что гениальность и универсальная ответственность – однозначащи, то большая часть желающих приобрести гениальность отказалась бы от нее.

В зависимости от этих причин много гениальных людей сошли с ума, ибо души их оказались недостаточно сильными, чтобы они могли вынести весь мир на своих плечах. Тем легче пасть, чем выше стал человек. Гений, теряющий рассудок, не хочет быть гением и, вместо нравственности, жаждет счастья. Всякое безумие рождается из невыносимости страдания, отовсюду освещенного сознанием…

Глава IX Мужская и женская психология

Вернемся теперь к главному вопросу нашего расследования.

Нельзя не признать, что следствия, вытекающие из развитых нами основных положений для характеристики психологии полов, настолько радикальны, что в состоянии отпугнуть даже тех, кто до сих пор соглашался с нашими взглядами. Но настоящая глава ставит себе задачей отстоять правильность выставленного нами тезиса и обессилить всякие возражения.

Весь вопрос заключается в следующем: как логические, так и эстетические явления, сливаясь в понятии истины в одну высшую ценность, заставляют нас признать умопостигаемое «я» или душу, как бытие высшей сверхэмпирической реальности. Но для существа, лишенного логических и этических явлений, подобно «Ж», нельзя допустить такого положения. Для истинной женщины не существует ни логического, ни нравственного императива. Закон и долг по отношению к себе самой – для женщины пустой звук. Отсюда молено вывести, что женщина не может подняться над сверхчувственной личностью.

В абсолютной женщине нет своего «я». Это конечный счет всякого анализа женщины.

Несмотря на кажущуюся парадоксальность этих слов, автор далеко не первый объявляет эту истину.

Китайцы не признают в женщине собственной души. На вопрос о том, сколько у него детей, китаец назовет только сыновей своих; если же у него одни лишь дочери, то он назовет себя бездетным. Вероятно, на этой же почве Магомет исключил из рая женщин, результатом чего является униженное положение женщины в странах ислама. Аристотель признает при оплодотворении мужской принцип формирующим, активным элементом, а женский лишь пассивной материей. Если вспомнить отождествление Аристотелем души с формой, энтелехию, изначально движущее начало, то будет видно, насколько он согласен с нашим взглядом, хотя свое воззрение женщине он высказывает лишь в вопросе об оплодотворении.

Среди отцов церкви Тертуллиан и Ориген особенно низко ставили женщину; но Августин, горячо привязанный к своей матери, не мог разделять их взглядов. Взгляд Аристотеля в эпоху Возрождения приобрел много сторонников, между прочим, в лице Жана Вира (1518–1588). В наше время аналогичные взгляды высказал Ибсен (образами Анитры, Риты, Ирены) и Август Стриндберг («Верующие»). Мысль об отсутствии у женщины души прекрасно выражена в дивной сказке Фукэ. Это сказка об Ундине, лишенной души. Ундина – это платоновская идея женщины. Очень распространенное выражение «у женщины нет характера», в сущности, выражает отсутствие в женщине души, личности, индивидуальности.

Но так как душа человека – микрокосм, люди же, живущие душой и в которых поэтому живет весь мир, гениальны, то можем отсюда заключить, что природе «Ж» вовсе не свойственна гениальность.

Мужчина имеет все в себе, и только он может, по словам Пико де Мирандола, особенно ярко развить в себе те или иные черты. Он может подняться на неизмеримую высоту и низко пасть, он может превратиться в животное, в растение, даже в женщину, и потому существуют женственные мужчины.

Но женщина никогда не может быть мужчиной. Итак, здесь приходится сделать самые важные ограничения в положениях первой части этой книги. Мне известно очень много мужчин, которые всей своей психикой, а не только в каком-нибудь определенном отношении, суть женщины; видал я также очень много женщин, имеющих чисто мужские черты, но ни одной, хотя бы единственной женщины, которая не была бы в самой основе своей женщиной; хотя эта основа удачно окутана тонкой пеленой, весьма тщательно скрывающей ее не только от взора данной личности, но и от взоров других. Есть или мужчина – или женщина (см. гл. I второй части), хотя бы человек вмещал в себе самые разнообразные качества обоих полов; это бытие человека – основная проблема нашего исследования – определяется отношением его к логике и этике.

Но в то время как мужчина, в анатомическом смысле, психологически может быть женщиной, нет ни одной личности с телом женщины и психикой мужчины, как бы мужествен ни был ее внешний вид и как бы ни было мало впечатление женственности, которое она производит. Теперь мы можем дать верный ответ на вопрос об одаренности полов: есть женщины с некоторыми чертами гениальности, но нет женского гения, никогда его не было (даже среди мужественных женщин, которых называет история и о которых говорит первая часть нашего труда), и он никогда не может быть.