Полдень, XXI век, 2010 № 10

И это – только один из вариантов, причем кустарный. Когда у нас ближайшие президентские выборы?

– Через три года, – тихо сказала Надежда.

– Будет бойня технологий, – подытожил Кирилл. – А знаете, на ком обкатали синтез? На нас!

– Почему?! – спросили Надежда с Мартой.

– Потому что у нас все три канала восприятия видоизменены, иначе мы бы давно на все это подсели! Только для сотрудников «Рубикона» технология синтеза применялась со знаком минус. В виде блокировочной системы вроде той, которая в приманках установлена.

– Кирилл, а что тебя смущает? – спросил Игорь Залесский. – Людьми манипулировали всегда: с помощью религии, войн, денег, сверхценной идеи – всего не перечислишь. Ты что, хочешь сказать, что в обществе когда-то была истинная свобода? – он пожал плечами. – Даже если ты прав, лучше пусть моим детям мозги в нужную сторону разворачивают, чем сбросят на них ядерную бомбу или голодом уморят. Пойдем работать, Олег сигналит.

Их развезли по домам уже под утро. Кирилл перешагнул порог собственной квартиры и остановился. Эти две комнаты могли принадлежать кому угодно. Не было ощущения дома, каким он был в детстве. Не было запаха кожи и табака, который встречал его, притаившись в отцовской куртке на вешалке, вечно тершегося под ногами кота, аляповатого натюрморта, висящего на стене в гостиной, из-за которого вечно ругались мать с отцом. Кровь на льду. Грань жизни и смерти… Он бы многое отдал, чтобы это испытать на себе… Кирилл, не раздеваясь, прошел на кухню, закатал рукав плаща и полоснул ножом по запястью. Кровь побежала, а затем закапала на пол частыми каплями. Не то! Он схватил телефон: позвонить Ларисе, спросить фамилию врача кардиоцентра, который ее в «Три сосны» отправил? Если он замешан, его уже допрашивают. Еще некоторое время Кирилл метался по квартире, пока не признался себе, что постепенно сходит с ума.

Тогда он обмотал запястье лейкопластырем прямо по ране, вышел из дома, в промозглом осеннем тумане добрел до ближайшего круглосуточного супермаркета и под удивленными взглядами полусонных продавщиц предъявил на кассе дурацкую картинку в рамке, на которой лубочный заяц радостно прыгал по солнечной полянке. Прижимая к себе произведение массового искусства так, словно это был портрет работы Леонардо да Винчи, свободной рукой Гольцов вытащил телефон.

– Кирилл? – удивленно сказал сонный голос. – Что случилось?!

– Привет, Влад. Выпить хочешь? Я компанию ищу.

– Хм… а сколько времени?

– Пол-шестого.

– Утра или вечера?

– Утра.

– Н-ну… уже снова могу. Наверное… А ты меня потом закодируешь?

– Не вопрос.

– Тогда приезжай.

Кирилл положил картину на подоконник, вернулся в торговый зал и снова вышел к кассе с двумя бутылками водки в руках. В осоловелых глазах продавщиц засветилось понимание. Кассирша удовлетворенно кивнула и даже что-то приветливо буркнула, порадовавшись за покупателя, к которому вернулось чувство реальности. Засовывая бутылки в один пакет с зайцем в рамке, Гольцов вспомнил слова соседа дяди Коли о том, что водка нынче не та. Но какой должна быть «та» водка, Кирилл не знал. Скорее всего, и Влад тоже. И потому современный вариант традиционного напитка их обоих вполне устраивал.

Александр Голубев

Рекрутер

Рассказ

– Все, – сказал Костя, остановив ЗИЛ перед широким песчаным переметом, слизнувшим кусок шоссе, – дальше не поеду. Если сяду, полчаса мудохаться, не меньше.

Витька, прищурившись, прикинул расстояние.

– Метров двадцать всего. Может, проскочим? Костя насмешливо посмотрел на Витьку.

– А если нет, вы с Юриком меня вместо тягача выталкивать будете? Мне через двадцать минут на аэродроме надо быть, так что гоните сигареты и мотайте. Если что, я вас не видел, а вы меня тем более.

– А что, если что? – спросил Юрка, доставая из нагрудного кармана голубой тропической куртки три пачки «Охотничьих». В кабине он сидел с краю, выставив в раскрытое боковое окно локоть, стараясь не прижать его к раскаленной снаружи двери.

– Да хрен вас знает! – пожал загорелыми дочерна плечами Костя, он был в одних трусах и кожаных тапках. – Шарахаетесь где ни попадя. Вчера ночью на складе ГСМ кто-то пальнул. Часовой говорит, пуля прямо над головой прошла. Хорошо, вьетнамцы с автоматами прибежали. А к вам кто прибежит?

– Кто, кто… конь в пальто – проворчал Витька. – Не хочешь дальше везти, не надо. Пошли, Юрик. Учить еще будет, куда ходить, куда нет. Сам-то на своем ЗИЛке по ночам носишься, кроликов давишь, это нормально?

– Я по дорогам, на них мин нет. А вы по дюнам лазите, там никто ж не проверял.

– Вот мы и проверим, – сказал Юрка, ступая с подножки на проминающееся под каблуками асфальтовое покрытие.

– Ага, – добавил Витька, спрыгивая рядом с ним и захлопывая раздраженно скрипнувшую дверь. – И тебе доложим. Разрешите идти, товарищ командир?

– Да пошли вы! – огрызнулся Костя, развернул машину и с ревом умчался.