Поляки и литовцы в армии Наполеона

«Он был литовцем, – рассказывает Марбо о дальнейшей судьбе пленника, – и родился в провинции бывшей Польши, присоединенной теперь к России, потому, как только он выздоровел, то заявил, что хочет служить только императору Наполеону. Он присоединился к нашим раненым, когда их увозили во Францию, и впоследствии был взят в польский легион. Он стал унтер-офицером гвардейских улан, и каждый раз, когда встречал меня, он на своем очень экспрессивном наречии выражал крайнюю благодарность».

С началом войны с Пруссией (1806 г.) Наполеон все чаще вспоминает своих преданных поляков. Завоевателю необходим надежный союзник, и поляки подходили на эту роль идеально. Ведь Пруссия владела значительной частью коренных польских земель, в том числе столицей – Варшавой. Для того чтобы в очередной раз воспламенить тлевший энтузиазм поляков, необходима была самая малость – дать им надежду. И Наполеон (осторожно и дозировано) в нужный момент произносил именно те слова, которые угнетенная нация желала услышать.

Бонапарту не удалось сделать знаменем борьбы самого известного польского бунтаря – Костюшко, и тогда он воспользовался прежними боевыми соратниками. Из Италии в Берлин прибыл «отец» первых польских легионов – Ян Домбровский. Он и разнес среди соотечественников оброненную Наполеоном фразу: «Если поляки докажут, что они достойны иметь независимость, они ее получат».

В Берлине оказалось множество поляков: ветераны итальянских походов во главе с Домбровским, бывшие пленные австрийских и прусских армий, сюда потянулись горячие головы с польских земель. 19 ноября 1806 г. Наполеон принял делегацию из Варшавы во главе с графом Дзялыньским. Патриоты услышали заветные слова, но за мечту необходимо было платить кровью:

«Франция никогда не признавала раздела Польши…, – произнес Наполеон на встрече с поляками. – Если я увижу в польской армии тридцать-сорок тысяч человек, я объявлю в Варшаве Вашу независимость, и это будет непоколебимо. Именно в интересах Франции и всей Европы Польша должна быть свободной. Предлагаю Вам не прекращать борьбы. Ваша судьба находится в ваших собственных руках».

Что ж…, поляки были готовы проливать кровь за свободу родины.

Из пленных и дезертиров – поляков служивших в войсках Австрии и Пруссии – в сентябре 1806 г. был образован Северный легион. Его возглавил ветеран Египетской кампании генерал Зайончек. (В марте 1807 г командование легионом принял князь Михал Радзивилл.)

После прихода французов в Польшу в 1806 г. неутомимый Ян Домбровский обратился с призывом к нации. В короткий срок было набрано около 30 тысяч человек. Первые добровольцы вместе со вспомогательными баденскими войсками и французской дивизией составили 10-й корпус (около 15 тысяч воинов) под командованием маршала Лефевра. Поляки участвовали в осаде стратегически важного города Данцига, сражались во многих битвах на полях Пруссии.

Сомо-Сьерра

Жаркие бои кипели и на другом конце Европы. Однако испанская война шла совсем не так, как обычно протекали молниеносные наполеоновские походы против австрийцев и прусаков: одно-два генеральных сражения, и побежденная сторона подписывала мир на условиях победителя. Побед на этой земле было мало, и они ничего не значили, а только ожесточали воинственных испанцев. Поражений французы познали гораздо больше – причем, жестоких и болезненных. Война велась совсем не по благородным европейским правилам, когда пленные отпускались тотчас же после битвы, и победители с побежденными праздновали окончание войны за одним столом.

Наполеон, как всякий великий человек, просчитывал все на шаг вперед, еще не начав войну в Испании, он спланировал ее послевоенное политическое будущее; он прекрасно знал состояние испанской армии, и потому туда были посланы новобранцы и недостаточно опытные генералы – набраться боевого опыта и получить первое крещение огнем противника. Он не предвидел, что против французов поднимется весь народ Испании, что вспыхнет беспощадная партизанская война – доселе ему неизвестная.

Национальный характер испанцев сильно отличался от характера австрийцев или прусаков, и он не оставлял завоевателям ни единого шанса на победу. Как пришел к выводу барон де Марбо, «у испанцев есть огромное достоинство – даже если их разбивают, они никогда не теряют мужества. Они убегают, собираются вдалеке и возвращаются через несколько дней, снова полные уверенности в победе. Победы не случается, но уверенность никогда не исчезает!..»

Летом 1808 г. в Андалузии французская армия Дюпона оказалась в чрезвычайно трудном положении. Она могла сражаться и уйти с потерями, но малодушный командующий пошел, как ему казалось, более легким путем. О дальнейшей судьбе армии рассказывает воевавший в это время в Испании барон де Марбо: