Полёт японского журавля. Я русский

Он подробно пересказал свой разговор с Вязовым, вскользь упомянув, что самовольно вышел из группы. Старик слушал очень внимательно, не перебивая, лишь изредка покачивая головой. Когда Михаил закончил свой рассказ, он ещё некоторое время молчал, поглаживая свою острую бородку.

– Мои подозрения подтвердились, – наконец, сказал Ли Вей. – Неделю назад через одного из моих помощников меня вызвали в советское представительство. Это было так неожиданно. Я отказался, но меня позвали снова. Через связного я объяснил, что в нашей работе недопустимо выходить на прямой контакт с резидентом. Неделю я не выходил с ним на связь, но поручил одному человеку следить за ним. Потом я с ним встретился, и этот связной показал мне медаль, ему её вручили китайские власти. Такой глупости я даже представить не мог. Потом он пропал. Твой рассказ многое проясняет. Подозреваю, что его либо упрятали, чтоб не проболтался, либо предложили игру, а он её не принял. Теперь всё встало на свои места. Ты должен уехать Синтаро-кун. Завтра же возвращайся в группу, а лучше сегодня, пока не поздно. К советским учёным китайцы пока проявляют лояльность. А ещё лучше, воспользуйся своими документами, и уезжай. Причину задержки, думаю, ты уже проработал. Тебя, конечно, разжалуют за то, что не послушал приказа, но здесь тебе уже делать нечего. Бомбу создадут и без тебя.

Ли Вей некоторое время молчал, словно ждал реакции на свои слова, но заговорил снова: – Я прожил долгую жизнь, мой мальчик, и хочу, чтобы ты мне поверил, или хотя бы прислушался. Игра в разведчика хороша только со стороны… В жизни есть много того, что не требует бегства на край света.

– Я тебя не понимаю.

– Я так и думал. Ты как стойкий оловянный солдатик, есть такая сказка. Грустная, печальная история про то, как …

– Я знаю эту сказку, Ли Вей, – перебил Михаил.

– Прости меня, старика. Когда-то я столкнул тебя на этот путь, и теперь очень жалею. Мне не хочется, чтобы ты оказался в моём положении, без родных, без родины… Есть простое человеческое счастье, и им надо дорожить.

– Но кто же будет делать нашу работу? Мы не выбрали этот путь, он нас выбрал.

Старик отвернулся, Михаил догадался, что Ли Вей едва сдерживает чувства. Потом он приблизился и обнял его.

– Спасибо тебе Синтаро. Я знаю, что ты никогда не станешь предателем, это противоречит твоей природе, но никогда не думал, что ты настолько возмужал, и кроме того, мудрый. Спасибо. Конечно, я не жалею о прожитой жизни и о том, чему её посвятил, но с высоты лет она стала походить на факел, короткую вспышку, и теперь я понимаю, что она вот-вот должна погаснуть. Такова природа огня, поверь. Мы как источники света когда-то гаснем, и осознавать это тяжело именно в моём возрасте. Ещё труднее мне осознавать, что произошло здесь, в Китае, где я столько лет отдал нашему делу. Мы не можем сохранить и уж тем более, создать новую сеть, если это не нужно стране, которая нас сюда послала.

– Но мы можем спасти людей.

– Людей надо спасти, но каких? Ты можешь точно сказать, кого перевербовали китайские спецслужбы, а кого нет? Ты даже не представляешь себе, с кем имеешь дело. Ты не знаешь китайской разведки.

– Наверное, это так, но сидеть, сложа руки, я не смогу, Ли Вей.

– Называй меня Хэном. Я просто Хэн. Ты спросил меня, куда попал, и я ответил тебе. Ты в Китае. Здесь всё пропитано игрой в шпионы. Отрезвляет то, что это очень жёсткая игра.

– Меня готовили около года, я и без тебя знаю, что здесь всё непросто, – заупрямился Синтаро. – Ведь и мы не мальчики для битья, разве не так?

– Вижу, что ты меня не услышал, – качая головой, произнёс Ли Вей. – Когда я тебя увидел на улице, у меня едва не вырвалось – «Беги отсюда!». До сих пор не могу поверить, что тебя ещё не засекла китайская разведка. Здесь каждый мальчишка может быть разведчиком, каждый молодой китаец. Приятная девушка может быть агентом спецслужб. Для них любой незнакомый человек – возможный враг. А от тебя за версту несёт, что ты чужак. Ты ещё даже не имеешь тот запах, который присущ каждому китайцу. Твоя походка, поведение, манера говорить, всё это жалкая попытка, нелепое подобие. В стране, где на каждом углу ловят шпионов, тебя раскусят как лесной орех. Здесь невозможно стать разведчиком за короткий срок. Вообще быть им здесь невозможно. Так когда-то было и в России.

– Да, это очень трудное время, я слышал.

– Но ты не видел, Синтаро. Хотя, что я говорю. Ты сидел в лагере.

– Я не могу просто так уехать. Меня прислали помочь тебе.