Политика аффекта. Музей как пространство публичной истории

Так или иначе, архивирование в этой версии является процедурой сбора материальных и нематериальных объектов для их сохранности или коллекционирования и для будущего обращения к собранным объектам. Валери Рохи описывает этот процесс как фетишистскую попытку установить эмпирические факты прошлого об ЛГБТ и одновременно по-новому определить это прошлое благодаря новым данным³⁰⁰. В этом смысле чувство, сопровождающее квир-архив, соответствует ностальгии, как ее определяет Светлана Бойм: «ностальгия — это отношения между индивидуальной биографией и биографией групп или наций, между личной и коллективной памятью»

³⁰¹. Квир-архив позволяет вписать опыт ЛГБТ в более общую историю политического сообщества (страны) и создать собственную «ЛГБТ-историю». Таким образом, альтернативная историческая запись, возможная благодаря квир-архиву, позволяет, как и в случае с «ее-историей», вписать ранее не учтенные голоса в историческое повествование.

Эта же работа предполагает, что сам факт помещения нового опыта в архив данных позволит переосмыслить прошлое, настоящее и будущее. В соответствии с воспринятой в квир-подходах перформативной теорией дис­курса³⁰²

, квир-архив является в этом смысле перформативным: помещение артефактов в него изменяет саму историю, то есть изменяет интерпретацию или понимание той версии истории, которая имела хождение до того, как архив обновился. Архив в таком случае представляется не просто местом физического хранения объектов, но аппаратом власти³⁰³, способствующим распределению признания на те или иные объекты в качестве либо включенных в общий исторический нарратив, либо исключенных из него. Власть архива — это прежде всего власть над будущим, сохранение какого-либо знания для последующих поколений, открытость заархивированного опыта для новых интерпретаций.

Подобное понимание власти архива ведет к распространенным в квир-теории интерпретациям темпоральности — времени, которое структурирует политику и социальные отношения. Джек Джудит Хальберстам предлагает собственную теорию квир-времени, согласно которой квир-история не является линейной, но, напротив, в этом измерении времени прошлое, настоящее и будущее слабо отличимы друг от друга, они пересекаются³⁰⁴. Поскольку граница между этими категориями времени подвижна, то архивирование квир-объектов оказывает перформативное воздействие на каждую из них: прошлое, настоящее и будущее представляются нам не такими, какими мы их считали, если мы смотрим на них из перспективы квир, они изменяются с каждым новым объектом архива. Таким образом, эта версия квир-архива представляет собой технику производства исторических данных об исключенных предметах, историзация которых оказывается делом будущего. Помещенные в историческое повествование при помощи квир-архивирования объекты открываются для последующих интерпретаций, чтобы по-новому представить прошлое (включить непризнанное), настоящее (увидеть существующее исключение) и будущее (предложить вариант изменения сложившейся ситуации, «утопию»). Это означает, что опыт ЛГБТ становится объектом внимания и производится в качестве знания, а знание, в свою очередь, влияет на социальные практики: «архивы — это стадии появления жизни»³⁰⁵

.

Версия 2: архив как момент

Квир-теория появляется в 1980‐е годы в качестве ответа на распространенные тогда исследования сексуального опыта, ограниченного рамками идентичности: такие категории, как «гей» или «лесбиянка», могли полностью описать сексуальность человека и не подвергались сомнению. Квир-теория предлагает отправиться в путешествие, где устоявшиеся категории будут восприняты скептически, чтобы с большей точностью понять, как устроены отношения власти и потоки желания, способствующие оформлению нашего опыта в терминах абстрактных идентичностей. Иными словами, квир-теория предлагает задуматься над тем, насколько достоверно допущение об эквивалентности между категорией идентичности и опытом человека, а также над тем, как в научных исследованиях и политической практике можно по-другому говорить о сексуальности. Квир-теория задает вопросы о границах между гомосексуальностью и гетеросексуальностью, об условиях, способствующих утверждению этих границ, и о последствиях выстраивания границ между людьми, определяющимися в соответствии с существующими сегодня знаниями о сексуальности. Поскольку знание в данном случае представляется дисциплинирующей практикой³⁰⁶, задача квир-теории — предложить способы ускользания от знания, а вместе с ним и от дисциплинирующей власти.