Полководец улицы. Повесть о Ене Ландлере

Бокани смотрел на него широко раскрытыми глазами, от полных уверенности слов Ландлера его гнев немного остыл. Вчера вечером во время беседы с партийными лидерами речь шла о деле Ландлера, и редактор газеты «Непсава» Эрнё Тарами сказал, что Ландлер в своей статье перегнул палку, а поскольку он юрист, то вряд ли сделал это случайно: ему просто хочется попасть за решетку и ценой страданий увеличить свою популярность. А на вопрос собеседников: «Зачем тогда вы опубликовали его статью?», пожав плечами, ответил: «Он вынудил меня».

«Наверно, по другой причине вынудил его к этому Ландлер», — вздохнув, подумал сейчас Бокани и, забыв о нападках редактора «Непсавы», успокоился.

— Черт побери! Если уж так получилось, надо победить, ясное дело. Но тут есть и отрицательная сторона. Мы твердим беспрестанно о классовой сущности суда, а потом вдруг буржуазный суд оправдывает тебя, выступившего против министра… Но суд тебя все-таки не оправдает.

— Должен оправдать, потому что правительство совершило явное беззаконие. Разоблачение незаконности постановлений правительства — юридический и политический вопрос принципиального значения. И большое дело, если суд меня оправдает и заставит МАВ заплатить компенсацию уволенным железнодорожникам. И не только ради этого надо выиграть дело. Пойми, «Непсава» не случайно опубликовала мою статью, хотя можно было предвидеть, что из-за нее конфискуют весь номер.

Бокани слушал его, откинув назад голову. Бросив на Ландлера выразительный взгляд, он пробормотал себе под нос:

— Ты, должно быть, стукнул кулаком по столу в редакции.

— В «Непсаве», как тебе известно, люди не робкого десятка, их не испугаешь тем, что стукнешь кулаком по столу.

Взволнованный Бокани так стремительно подался вперед, что под ним затрещал стул.

— Объясни тогда, почему опубликовали статью. Почему же?

— Потому что им надо было исправить одну роковую ошибку. Или по крайней мере не усугублять свою вину. Ведь прошлой осенью, когда правительство распустило Венгерский союз железнодорожных рабочих, профсоюзный совет разоружил движение железнодорожников.

Он подробно рассказал о том, о чем Бокани слышал лишь краем уха. Поскольку министерство торговли в качестве инспекционного органа не только заглядывает в кассовую книгу и следит за общественной и профсоюзной работой союза, но и пытается ознакомиться с его политической деятельностью, руководители профсоюза предусмотрительно, заранее приступали к созданию Свободной организации железнодорожников, в чьи дела министерство не сможет вмешаться. Они рассуждали так: Союз железнодорожных рабочих правительство распустит, но останется Свободная организация. Однако роспуск профсоюза не повлек за собой демонстрации протеста других профсоюзов и самих железнодорожников, и тогда правительство еще больше осмелело: последовал незаконный декабрьский приказ министра, из-за которого Свободная организация не может продолжать свою деятельность, так как члены ее рискуют лишиться работы. Поэтому необходимо было написать статью в резком, откровенном тоне, крикнуть «Стоп!», прежде чем правительство успеет прибрать к своим рукам газету «Мадяр вашуташ», последнюю опору железнодорожников.

— Теперь за этой газетой кроется целая организация. Мы в более широких масштабах возвращаемся к прежней нелегальной форме борьбы, подписка на газету означает отныне принадлежность к партии, профсоюзу.

Бокани откинулся на спинку стула, едва слышно вздохнул и с горечью подумал: «Вот как обстоит дело». А вчера партийный лидер, редактор газеты «Непсава», говорил, что, по его мнению, движение железнодорожников как арена действий не удовлетворяет честолюбивого Ландлера. Кто-то возразил ему: рабочие любят Ландлера, ласково называют его Стариком. «Я только предупреждаю вас, — заметил Тарами, — дела железнодорожников можно ему доверить, но к общенациональной партийной работе я бы его не подпустил».

— Словом, судьба партийной организации железнодорожников, их движения зависит от сегодняшнего суда, — продолжал Ландлер. — А на железных дорогах работают сотни тысяч людей, и МАВ — единственное государственное предприятие. Самое мощное в Венгрии. Поэтому я говорю: «Железнодорожники — тяжелая артиллерия современного венгерского рабочего движения».

«А-а, вот где сказалось его пристрастие, — подумал Бокани. — Всякий цыган свою лошадь хвалит. Всякий рабочий полагает, что его отрасль самая главная в рабочем движении. Ну, это простительный грех. Впрочем, если Ландлер фанатически предан делу железнодорожников, разве можно говорить, что оно не удовлетворяет его честолюбия?» Вскочив с места, Бокани принялся ходить по комнате. Жестикулируя, горячо возразил:

— К черту тяжелую артиллерию! Железные дороги, возможно, имеют большое значение, ну а тамошние люди? Но скажи, чем хуже железнодорожников мои строители? Ну ладно, не отвечай. Продолжай свое. На что еще способны твои железнодорожники?