Полководцы первых Романовых

В XIX веке процент офицеров, которые не являются дворянами по крови, растет по всей Европе: дворянство не в состоянии обеспечить вооруженным силам своей державы достаточное количество грамотных командиров. Причиной этому служит не только малочисленность родового дворянства, но и социальные привилегии, которые оно получило от своих монархов, в частности освобождение от обязательной службы. Особенно показательным является быстрый рост числа людей, вошедших в офицерский корпус не из дворянской среды, для стран, где дворянство традиционно имело сильные позиции. Так, например, в Пруссии 1820–1850-х годов офицерский корпус на 30–50 процентов комплектуется из персон недворянского происхождения. Позднее среди офицеров их стало большинство. В России на протяжении XIX столетия получение дворянства по выслуженному чину[81] или ордену приобрело столь значительный масштаб, что к концу столетия только один из десяти российских дворян мог проследить свое родословие от дворянского по происхождению семейства допетровской эпохи. В российской армии 1860–1890-х годов офицерство недворянского происхождения составляет более 50 процентов, тогда как в годы Наполеоновских войн его было лишь 20–25 процентов. В Австрии и особенно в Англии высокий процент офицеров, не имевших дворянских корней, поддерживался широкой практикой продажи и обмена патентов на офицерские звания. Те же самые процессы шли и в иных европейских государствах — как затронутых революциями, так и не затронутых.

Таков неизбежный итог развития военного дела.

Массовые армии требовали массовых офицерских корпусов, то есть массового контингента военных профессионалов, которым можно было доверить руководство бойцами-«дилетантами». В середине XIX века состав офицерских корпусов Пруссии, Австрии, Англии, Франции, России исчислялся десятками тысяч. К концу столетия Российская империя располагала таким количеством действующих офицеров, которое сравнимо с численностью всей русской армии, сражавшейся со шведами под Полтавой.

Таким образом, нужда в профессионалах командного типа стимулировала чрезвычайно крупный общеевропейский социальный процесс: уничтожение монопольного права родового дворянства занимать руководящие посты на всех уровнях вооруженных сил.

Приоритет происхождения заменяется в XIX веке приоритетом профессиональной подготовки. На протяжении всего XVIII и значительной части XIX столетия бо́льшая часть боевых командиров и штабных работников не имели специального военного образования. До середины XIX века крупным источником пополнения офицерского корпуса повсеместно служило производство из унтер-офицеров без прохождения какой-либо дополнительной учебы. Перелом по этой части произошел лишь к концу XIX столетия, когда всю Европу покрыла сеть военных учебных заведений разного уровня: школ, гимназий, кадетских корпусов, училищ и т. п. Наиболее требовательной к уровню общего образования будущих офицеров была прусская (впоследствии германская) система комплектования командных кадров. Наилучшие специальные навыки собственно военного характера давала французская система. Худшей на протяжении всего столетия оставалась американская система.

Любопытный факт: бригадами, дивизиями и даже целыми армиями на полях сражений американской Гражданской войны очень часто командовали дилетанты, не имевшие за плечами никакого военного образования. Если же говорить о более низком уровне должностных назначений, то там дилетантизм являлся уделом большинства офицеров как Конфедерации, так и Союза.

Принципиальную новизну в военное дело внесло рождение военных академий — высших военных учебных заведений, где проходили подготовку будущие командиры сухопутных соединений, эскадр, штабные офицеры высшего ранга. От генералов и маршалов прежних времен не требовалась образованность особого уровня, возвышающегося над прочей массой командного состава. Быстрыми темпами усложняющаяся система командования большими воинскими контингентами, ускоренная «гонка вооружений», стремительный технический прогресс привели в XIX веке к необходимости дать высшей части командного состава углубленную профессиональную подготовку. Там, где крупные военные училища возникли еще в XVIII столетии (Англия, Пруссия, Франция, Австрия), они перепрофилируются так, чтобы давать не просто обширный круг знаний для офицера[82], а специализированную программу штабной или высшей командной подготовки. А те великие державы, где училищ раньше не существовало, создают их уже под новый, расширенный формат образовательных программ.

Австрия обзавелась Винер-Нойштадтской академией[83] в середине XVIII века, затем еще одной, Венской, в 1852 году. В 1872 году к ним добавилась Венгерская военная академия «Людовика».

В Берлине еще в середине XVIII века возникла Прусская военная академия. Позднее она была закрыта и вновь восстановлена — с 1810-х годов.