ПолЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 2

Молча смотрела, как я неуклюже пристраивал пахнущую фиалками девичью одежку на вешалке.

Затем так же молча, подошла ко мне, потянулась на цыпочках, охватила тоненькими руками за шею, притиснулась к моей щеке холодным лбом, а затем влажными губами.

Время сместилось.

Замерла реальность, больше походившая на сон.

Мои невозможные мечты становились явью, и я не хотел гадать – наяву это происходит или снится – чтобы не вспугнуть нечаянного счастья.

***

Я подхватил невесомую Веру на руки, отнес на диван.

Она покорно легла, вытянулась во весь рост: молчаливая и бездвижная, со смеженными веками, которые чуть подрагивали от моих касаний.

Я легонечко – едва трогая – целовал ее в губы.

Затем медленно, умирая от предвкушения и счастья, принялся снимать ее волшебные одежки.

Вера податливо прогибалась, помогая мне стянуть тоненький свитер, мягкую шерстяную юбку, осторожно скатать капроновые колготки, с наметившейся стрелкой на щиколотке.

Я оставил ее в бежевых простеньких трусиках с чуть влажным пятнышком в промежности, и в бежевом топике, заменявшем бюстгальтер, сквозь который проступали едва означенные грудки с горошинками сосков.

***

Налюбовавшись, я упал перед нею на колени.

Вдохнул девичий запах.

Неспешно, боясь развеять мираж, сняв оставшиеся бежевые лоскутки, я целовал ее маленькие груди, плоский живот и курчавую тайну между тоненьких ног, которые она послушно раскинула, отдавшись на милость нежному любовнику.

Вера, закусив губы, молчала. И лишь когда, вылакав пряный нектар ее лона, я приноровился и неспешно – умирая от осознания – вошел в горячую глубину, тихонечко заскулила, засияла нимфеточным пламенем. А затем – жмурясь от смущения, страха, неискушенного любопытства – самоотверженно кинулась навстречу, подаваясь худенькими бедрами.

***

Она оказалась НЕ-девственницей! И, на диво, умелой любовницей.

Приторная ревность уколола сердце, что кто-то до меня уже входил в это хрупкое тело, так же тискал и покусывал эти груди, пробирался жадными губами по нежной шейке, к мочкам ушей с продетыми в них простенькими сережками.

Кто-то играл этими сережками, забавлялся, как барбарисками, перекатывал во рту и кряхтел от сладости.

Вспомнился недавний дурной сон, в котором над моей возлюбленной измывалось стадо инкубов. Но это воспоминание лишь добавило страсти и силы закаменелому приапу, который еле удерживался, чтобы не взорваться тысячами щемящих иголок, не излиться прямо в этот миг в разъятую, распластанную подо мною нежность.

Остатками размягченного сознания я понимал, что мне достался НЕЗАСЛУЖЕННЫЙ приз, и я должен пользоваться этим призом, будто принимая воздаяние за все мои грехи, совершенные и не совершенные, но которые ОБЯЗАТЕЛЬНО СОВЕРШУ, поскольку жить без Веры не смогу.

И если для этого нужно продать душу Дьяволу или отдать застенный мир на растерзание его слугам – я отдам не торгуясь.

Глава девятнадцатая

3 ноября 2013 года, воскресенье

***

Не разлепляя глаз, почувствовал, как зудит натруженная крайняя плоть, как припухлые губы еще хранят вкус девичьей промежности. Под мышкой у меня посапывало мягкое и теплое.

«Так значит, ЭТО – ПРАВДА!».

Щемящая волна радости окутала мое невесомое тело.

«Правда!».

Я уже забыл, как это – засыпать и просыпаться вдвоем!

«Остановись мгновение! Ты прекрасно!».

***

Было около десяти утра. Вера еще спала, уткнувшись мне в ключицу горячим лбом.

Левая сторона моего тела затекла, но я боялся шевельнуться, чтобы не вспугнуть нечаянного счастья, которое пахло топленым молоком и манной кашей.

Если бы не колючие мурашки в кончиках пальцев, я бы решил, что мне снится это ноябрьское утро, и мягкая живая игрушка у меня под боком.

Как всегда бывает в нашем несправедливом мире, вышло совсем не так, как мечталось.

Однако, это «НЕ ТАК», оказалось далеко не приуменьшением.

В прошлую ночь мир стал СПРАВЕДЛИВЫМ: даже в самых смелых фантазиях я не мог представить, что произойдет то, что произошло.

***

Вера открыла глаза, потянулась.

Она не удивилась месту пробуждения. Лишь натянула одеяло на открывшиеся грудки и смущенно посмотрела на меня.

– Доброе утро, моя радость, – сказал я, целуя ее волосы.

– Доброе утро, – ответила Вера. – Вот и случилось.

Сердце мое сжалось от предчувствия ее раскаяний. А еще хуже – от возможных обвинений в моей несдержанности.

Однако тон, с которым она это сказала…

– Что случилось? – спросил я.

Вера улыбнулась:

– Случилось то, о чем я догадывалась… Знала, ЧТО произойдет. Еще тогда, когда вы книгу принесли. Но тогда мне ЭТО было неприятно, я даже боялась…

Вера замолкла, принялась изучать узоры на пододеяльнике.

– А сейчас? – спросил я.

Сердце разрывалось от счастья!

– Сейчас не боюсь. Потому, что вы – хороший. Вы же МОГЛИ тогда, когда первый раз к вам приходила. Но не сделали.

Вера откинула одеяло, потянулась ко мне, обвила руками за шею.

Начиналась вторая часть нереального сна, который материализовался из моих фантазий.

***