ПолЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 5

Велиал плотоядно посмотрел на меня, подмигнул и продолжил:

– Вспомни, и Касикандриэра в нее превратится. На два часа. И можешь делать с нею что угодно. В отместку, так сказать, за несбывшееся.

***

– Не хочу, – повторил я и содрогнулся. – Ответь, только правду. Хоть раз скажи мне ПРАВДУ: весь этот цирк и вся твоя возня, и ее возня, – я указал на демоницу – лишь для того, чтобы возле стадиона «Динамо» я помог убить того армянского парня?

– Нет, конечно, – ответил Велиал без тени смущения.

– Впереди нас ждут великие дела. Вот увидишь. Тебе понравится. Кстати…

Велиал хлопнул в ладоши. В комнату беззвучно вошел мужчина в черном длинном плаще и широкополой шляпе – лица не разглядеть. Мужчина держал в руках небольшую матерчатую сумку. Он поставил ее на стол и так же беззвучно удалился.

– Это заказанные тобою сто пятьдесят тысяч евро, – пояснил Велиал.

Я безразлично кивнул.

«Зачем они мне, если… НЕТ Веры?».

***

После всего произошедшего, на душе было пусто и темно, как в ночном, затянутом тучами небе. Я уже знал, что после ухода этой парочки наложу на себя руки, и все прикидывал, как это лучше сделать.

– Не дури, – сказал Велиал. – Все равно у тебя ничего не выйдет, даже не стоит пробовать – от Лучезарного не убежишь. А это, – он показал рукой на сумку, – гонорар. За возобновление отношений. Можешь распорядиться на свое усмотрение.

– Он мне не нужен.

– Подари, кому ни будь. За такие деньги любая юная девица будет облизывать твое престарелое тело с ног до головы на протяжении месяца.

***

Велиал поднялся с кресла, опять хлопнул в ладоши. Не-Вера обернулась и пошла к выходу.

Я безуспешно пытался поймать ее взгляд. Она очень походила на МОЮ Веру, но это была НЕ-ВЕРА!

Девушка вышла. Велиал не оглядываясь, не говоря ни слова, пошел за нею.

***

Я обессилено упал на диван.

Произошедшее не укладывалось в голове – его надо еще переварить.

Мелькнула спасительная догадка, что ЭТО мне примерещилось в посттравматическом бреду.

Но в комнате стоял запах дорогого одеколона, а на столе лежала холщовая сумка.

Конец пятой части