Полночный прилив

Спорить не имело смысла, сказал он себе, направляясь к воинам. Никто не хочет его слушать. Самостоятельное мышление уничтожено без сопротивления, на его место пришла тупая решимость принимать все без вопросов. Увы, Трулл обнаружил, что не в силах сдерживаться. Он не мог смолчать, даже когда видел в глазах собеседников закипающий гнев – гнев на то, что он осмеливается бросить вызов, думать иначе и так подрывает их собственную уверенность.

Всеобщее воодушевление нарастало, а он все больше противился и в каком-то смысле становился таким же упрямым, как они, загоняя себя в крайнюю оппозицию. Он хотел побороть это безапелляционное упрямство, но чувствовал, что проигрывает битву.

Крайности не помогут. Они лишь ведут к изоляции и утрате доверия.

Воины ждали в полной готовности. Трулл знал всех по именам. Он набирал их так, чтобы они уравновешивали друг друга по мастерству и боевому духу. Соответственно, многие не рады видеть его своим предводителем, ибо его недовольство войной хорошо известно. Однако он знал, что они пойдут, куда он их поведет.

Благородных среди них не было.

Трулл подошел к капитану. Алрада Ан обучался военному искусству вместе с ним и всему предпочитал мерудскую саблю. Он был левшой, что достаточно редко встречалось среди эдур, зато другой рукой ловко орудовал коротким широким ножом. Поперечины на конусообразной рукояти меча блокировали оружие противника. В результате бесконечных упражнений его левое запястье стало почти вдвое толще правого, а умелые движения сломали не одно копье.

Алрада его ненавидел, по причине, которую еще предстояло выяснить. Впрочем, теперь, мысленно поправился Трулл, не без оснований.

– Капитан!

Темные глаза, как всегда, избегали его взгляда. Кожа Алрады была необыкновенно смуглой. В длинных распущенных волосах просматривались светлые пряди. Вокруг вились тени – еще одна отличительная особенность этого воина.

– Предводитель!

– Сообщи десятникам, что мы выступаем. Минимум снаряжения – нужно двигаться быстро.

– Уже сделано, ждали только тебя.

Трулл подошел к своему оружию, вскинул на плечо небольшую кожаную котомку, выбрал четыре копья. Остальное соберут и привезут рабы, когда вместе с основной армией осторожно двинутся на юг.

Воины, глядя на него, встали.

– Бегом до южного края моста. За перевалом каждая группа посылает вперед дозорного, сходит с тропы и спускается к мосту. Быстро и бесшумно.

– Предводитель, если сойдем с тропы, быстро не получится, – заговорил десятник.

– Ну так поторопимся, Канарт.

– Предводитель, – не успокаивался десятник, – мы потеряем скорость…

– Я опасаюсь тропы за перевалом. Вперед!

Он мысленно проклял себя. Командующий не должен объяснять свои решения, приказа достаточно. И, кстати, десятник не должен высказывать сомнения вслух. Нехорошее начало.

Одна группа впереди, затем Трулл и остальные с Алрадой в конце – отряд двинулся в сторону перевала ритмичной рысцой. Промелькнули расступившиеся перед ними воины Ханради Халага. Лагерь быстро остался позади.

Трулл испытывал удовольствие и облегчение от заданного темпа. Мысли растворялись в ритме бега, мимо проплывали деревья, все более чахлые и редкие по мере приближения к вершине.

Когда они остановились на южной окраине перевала, солнце в безоблачном небе было уже высоко. От бега и жары взмокли. Трулл с удовлетворением отметил, что ни один воин не запыхался, все дышали глубоко, полными легкими, чтобы выровнять пульс. Попили воды, перекусили вяленой лососиной и тонкими лепешками с толчеными кедровыми орехами.

Утолив голод и отдохнув, разобрались по группам и без единого слова нырнули в редкий лесок по обе стороны тропы.

Трулл присоединился к Канарту. Они медленно двинулись вниз в тридцати шагах к западу от тропы. Другая группа шла на расстоянии пятнадцати шагов, а третья с небольшим отставанием спускалась между первыми двумя. К востоку от тропы было сделано то же самое.

Десятник не скрывал недовольства, постоянно норовя вырваться вперед, пока почти не догнал дозорного. Трулл делал ему знаки, однако Канарт притворялся, что не замечает.

Примерно на середине спуска дозорный пригнулся и предостерегающе вытянул назад руку.

Все замерли. Сгустившийся сосновый лес, точно армия почерневших стволов, не позволял видеть дальше пятнадцати шагов. Подлесок почти отсутствовал, но склон с заросшими мхом валунами и гниющим валежником был неровным и опасным. Ближайший к Труллу воин из группы справа тоже остановился, подняв руку и не спуская с него глаз.

Дозорный что-то шептал Канарту. Десятник развернулся и осторожно поднялся к Труллу.

– На дороге разведчик, фараэд. Скорее всего, из армии летери. У него хороший обзор, шагов семьдесят пять, а то и больше.

Трулл оглянулся на воинов, подозвал одного.

– Возвращайся к третьей группе, Бадар. Пусть кто-нибудь поднимется на сто двадцать шагов, выйдет на тропу и будет спускаться, словно он дозорный. Передашь это, и сразу сюда.

Бадар кивнул и бесшумно исчез.

– А мы? – осведомился Канарт.

– Подождем. Потом вместе с соседней группой спустимся и устроим ловушку.

– А с той стороны тропы?