Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 5. Пьесы (1911–1921)

И так ты заслужил довольно славы.

Пусть поведет в Аравию войска

Тот, для кого всего дороже мщенье,

Пусть он вернет и дом и трон отцовский,

Чтоб я его женою стать могла.

Царь

И ты меня об этом просишь?

Зоя

Разве

Меня совсем уже не любишь ты?

Царь

Я вспоминаю древнее преданье,

Которое, не помню где, я слышал,

Что женщина не только человек,

А кроткий ангел с демоном свирепым

Таинственно в ней оба совместились.

И с тем, кто дорог ей, она лишь ангел,

Лишь демон для того, кого не любит.

Зоя

Опять меня бранить ты начинаешь.

И на вопрос не отвечаешь мой.

Царь

Какой вопрос?

Зоя

Поход ты уступаешь?

Царь

Еще об этом спрашиваешь ты?

Мой честный меч, широкий и блестящий,

От взгляда моего он потускнеет,

И сильный конь мой выдержит едва ли

Меня с моей чудовищною болью...

Довольно! Пусть ведет поход кто хочет.

Зоя

О, как мне больно за тебя! Как будто

Я в чем-то виновата пред тобой!

Я всё, я всё отдам тебе, но только

Оставь мне радость и любовь мою.

Царь

Мне больше ничего не надо, Зоя.

Действие пятое

Сцена первая

Имр и Зоя.

Имр

Царевна, радуйся, сейчас приказ

За императорской печатью прибыл.

Пятнадцать тысяч воинов: гоплитов,

Копейщиков, и лучников, и готов —

Уже готовы выступить в поход,

И я, и я их поведу, царевна.

Зоя

Ты Зоей звал меня недавно.

Имр

Да.

Прости, царевна, у ворот я видел

Коня огромного, как дикий слон,

И рыжего, как зарево пожара;

Он мой. Когда к нему я подошел,

Он на меня так злобно покосился.

На нем я и поеду во главе

В Аравии невиданного войска.

Зоя

Ты город свой вернешь, в твоем дворце,

Не правда ль, будут бить всегда фонтаны,

И перед ними заплетаться розы,

Большие, точно голова ребенка?

И в роще пальмовой по вечерам,

Где будем мы бродить рука с рукою,

Не правда ль, птицы запоют такие

Магические, синие, как луны,

Что сердцу станет страшно, как тогда,

Когда меня понес ты, и не будет

Печальным больше мой хранитель-ангел?

Имр

Конечно. Только прежде разорю

Осиное гнездо Бену-Ассада.

Мне ведомы становища злодеев:

Копейщиков пущу я по равнине,

Гоплиты будут слева за ручьем.

Когда Бену-Ассад войдет в ущелье,

С утесов лучники его осыпят

Стрелами оперенными, как градом,

А после всё мои докончат готы

С холодными, как их страна, глазами,

С руками крепче молотов кузнечных.

Зоя

И ты тогда за мной вернешься?

Имр

Да.

О как я счастлив! Милый южный ветер,

Когда я шел сюда, лицо мне жег,

И волны горбились среди Босфора,

Те самые, быть может, что стучали

О камни Африки, когда смотрелись

В них пьяные ночным убийством львы.

Но ты грустна как будто?

Зоя

Ты уходишь,

И больно мне.

Имр

В твои ночные сны

Являться буду я окровавленным,

Но не своей, а вражескою кровью.

Я головы владык, мне ненавистных,

Отрубленные, за волосы взяв,

Показывать тебе с усмешкой буду,

И ты тогда поверишь, что недаром

К моей груди вчера припала ты.

Зоя

Но может быть, ты и меня возьмешь

С собой иль сам останешься на время?

Есть у меня враги...

Имр

Не бойся их.

И кто они: царь Трапезондский — воин,

Так он не станет женщинам вредить.

Юстиниан? Но он отец твой. Евнух?

Толстяк, который любит рассужденья.

Ах, да! Императрица Феодора.

Но и она не может быть страшна.

Повыдергал я зубы у ехидны.

Я расскажу тебе о ней...

(Взглядывает в окно.)

Но что там?

Войска проходят... Первая колонна

Уж грузится на первую галеру.

И я не там! Прощай. Пора идти.

Зоя

Еще одно мгновенье...

Имр

Вот гоплиты.

На солнце лиц их различить нельзя,

Так нестерпимо блещут их доспехи.

Иду.

Зоя

Один лишь поцелуй!

Имр

Вот готы.

(Уходит.)

Входит Феодора и стоит, не замеченная Зоей.

Сцена вторая

Зоя и Феодора.

Зоя

Ушел... Как сон, увиденный под утро.

Ушел... И не поцеловал меня.

Теперь пред ним веселые дороги,

Оазисы, пустыни и моря,

И бой... А если он... Но нет, я верю,

Что это невозможно... Невредимым

Вернется он и увезет меня

К священным розам и фонтанам белым.

(Смотрит в окно.)

Там воины проходят, я не знаю,

Как он, где лучники, а где гоплиты,

У всех у них обветренные лица

И поступь тяжкая, как будто шли

Они из Галлии без остановки

И думают до Индии дойти.

Они молчат, бегут за ними дети,

И женщины в изодранных одеждах

Их за руки хватают и целуют,

Как я... как я поцеловать хотела.

Их грозен облик: с плеч спадают шкуры

Медвежьи и тигриные, их руки

Как будто продолженье их мечей.

Но все идут и глаз не опускают,

Идут вперед уверенно и просто,

Как те, кому не следует стыдиться

Измен, предательства и вероломства.

Храните ж, воины, святую доблесть,

Начальника храните своего

И моего возлюбленного.

Феодора

Зоя!

Утешься, дочь моя, ведь твой жених

Остался и сегодня ваша свадьба.

Зоя

Остался он?

Феодора

Войска повел араб.

Зоя

Так он уехал?

Феодора

Зоя, Зоя!

Царь Трапезондский ждет тебя во храме,

А ты — скажу ль? — тоскуешь по арабе.

Зоя

Имр эль-Каис из Кинда — мой жених.

Я не хочу и не возьму другого.

Феодора

Про Имра я дурного не скажу,

Как про меня он говорит... Не так ли?

Молчишь?.. Ну, значит, так! Однако царь

Тебе в мужья твоим отцом назначен,

А ты ведь знаешь нрав Юстиниана:

Он не захочет дать напрасно слово

Иль положить напрасно в яд тунику.

Зоя

Тунику в яд? Какую? Я не знаю!