Польша и Россия в первой трети XIX века

Власти хотели прощупать общественное мнение в связи с коронацией. Агент М. Шлей часто бывал у помещиков, «но нигде ни от кого не слышал ни малейшего роптания в рассуждении восприятия государем императором польской короны, а напротив того при случающихся о том разговорах каждый изъявляет свое удовольствие. Только иногда рассуждали: по какой бы причине без благовременного предварения так скоро последовала коронация?» Столь же лукавое недоумение выражали и по поводу отсутствия послов других государств. «Однако, – подчеркивал Шлей, – и на всё сие отзываются, что как бы то ни было уже имеют коронованного царя, и все вообще, полюбивши его, говорят, что одарен чрезвычайным благоразумием, сопряженным с большой кротостью». Общественность Королевства ждала открытия сейма новым государем, надеясь, что удастся восстановить конституционный порядок его созыва, вернуть гласность его работе. В мае 1830 г. члены палаты депутатов решили через маршалка обратиться к Николаю I с просьбой «о дозволении производить сеймовые собрания публично, так, как прежде бывало, дабы и не принадлежащие к сейму лица могли при том находиться». Об этом просили поговорить с министром Ф. К. Друцким-Любецким, и тот передал, что царь разрешил подать прошение. О речи императора на состоявшемся вскоре открытии сейма агентурные донесения сообщали в самых радужных тонах: она, как писал агент, «здешней публикой читается с душевным удовольствием», в отличие от речи маршалка Посольской избы Ю. Любовидзкого, который перегрузил выступление «разбирательством политических и административных дел», что общественное мнение якобы сочло «не соответственным обстоятельствам». Возможно, в этой критике речи Любовидзкого слышались отголоски недовольства тем, что вице-президент Государственного банка стал маршалком Посольской палаты. Как писал агент, против Любовидзкого в сейме были «вельможи», «но помещики, происходящие не из графских или княжеских фамилий, а только из древней польской шляхты, также мещане, и можно сказать, что весь народ, сим выбором будучи очень доволен, говорит, что Государь император подданных своих всех вообще одинаково любит, не делая преимущества богатым, а только ищет и избирает таких людей, которые бы были полезны престолу и народному обществу»¹²⁹

.