Полтергейст в Прошмыркине

«Первый», которому на бюро удалось успешно отбиться от светившего ему «строгача с занесением», что могло означать очень скорое прощание со своей теперешней должностью, Нескучаевой остался очень доволен. Он порекомендовал усилить натиск и, отложив все иные дела, не считаясь со временем, «добить врага решительным ударом». Как ему уже не раз сообщали с мест директора и парторги хозяйств, чуждые социализму фермерские настроения начали охватывать всё новые и новые сёла района. Поэтому публичное отречение Колотушкина было бы как нельзя кстати.

Очередной визит Антонины в Прошмыркино состоялся в полдень. С утра у неё были неотложные дела в подшефной школе. Едва освободившись, она, даже не завернув домой, помчалась по синеватой глади новенького «с иголочки» шоссе. Потом асфальт закончился, начались кучи щебня, рытвины… Здесь, чадя выхлопными трубами и, натужно гудя, работала дорожная техника. Ну а дальнейший, оставшийся путь, как и обычно, походил на полосу препятствий.

Колотушкин, только что прибывший с поля, где культивировал пары, уже успел искупаться в узковатой, но глубокой Карасихе, и готовился к обеду. Он как будто заранее предчувствовал момент прибытия Антонины – стол, поставленный им под вишней, был накрыт на двоих.

За обедом Антонина, не удержавшись, спросила Колотушкина о том, как же ему удалось уберечь посуду от проделок совсем недавно буйствовавшего в его доме полтергейста. Фёдор, глядя куда-то в сторону и, едва сдерживая смех, пояснил, что его полтергейст – парень был толковый, поэтому бил и ломал в разумных пределах, лишнего не трогая.

Сразу после трапезы состоялась их, ставшая уже привычной, идеологически-воспитательная беседа. Как и всегда, Фёдор слушал свою наставницу с неослабевающим вниманием. Он полностью соглашался со всеми её доводами, выводами, заключениями, внимательно изучал всё, что она ему оставляла. Но… К огорчению Антонины, этим всё и кончалось. За прошедшие дни Колотушкин ни разу не встретился с Нероновым, о чём тот уже пару раз довольно сердито говорил с ней по телефону. Более того, во время каждого своего последующего визита Нескучаева замечала, что у Фёдора появляются всё новые и новые доказательства бесплодности прилагаемых ею усилий. Однажды она заметила добытую им, скорее всего, на свалке металлолома, борону. Потом вдруг появились новые лемеха, потом – новые культиваторные лапы… Это Тоню выбивало из равновесия, но она надежды не теряла, и собиралась бороться с кулацкими настроениями Колотушкина до победного конца.

Незаметно пролетела неделя её идеологической работы. Потом – другая…Фёдор в колхоз не возвращался, и, в тоже время, настойчиво приглашал Антонину приезжать ещё и ещё, уверяя её в своей приверженности идеям «Красной гвоздики». «Первый», так и не дождавшись долгожданного публичного отречения Колотушкина от фермерства, всё чаще и чаще устраивал Антонине не самые вежливые разносы. Он уже подумывал о замене Нескучаевой более опытным идеологическим работником. Но, перебрав в памяти возможные кандидатуры, с огорчением был вынужден констатировать, что другие, в сравнении с Антониной, и вовсе будут «не пришей кобыле хвост». Кто из райкомовских «сидельцев» согласится ежедневно мотаться к чёрту на кулички – в Прошмыркино, чтобы там разводить беседы с этим упрямцем Колотушкиным? А если кого и заставить из-под палки, то какого-либо результата ждать вообще не стоит.

Справедливости ради, стоило бы сказать, что вояжи Антонины в Прошмыркино совершенно бесплодными назвать было бы неверно. Её ежедневные появления у дома Колотушкина дали богатую пищу деревенским сплетницам. Её мотоцикл, стоящий у Фединой «фазенды» (как прозвали его дом знатоки латиноамериканских сериалов) с некоторых пор стал как бы частью местного пейзажа. И если Нескучаева в обычное время по каким-либо причинам не приезжала, Федины односельчане, проходя мимо его двора, удивлённо озирались по сторонам – а чего ж это «горожанки в кожанке» нынче нет?. Саму же Тоню ждали всё новые и новые разочарования.

Шла середина третьей недели. В очередной раз подъезжая к Прошмыркину, Антонина ещё издалека заметила рядом со двором Колотушкина что-то большое, кирпично-красного цвета. Её сразу же охватили недобрые предчувствия, когда в этом «что-то» она опознала комбайн. Фёдор, напротив, был оживлён и весел.

– Вот! – радостно он указал на своё приобретение. – Немного подлатать, и – пойдёт, как новенький. Жатку мне уже пообещали. Кстати, ты не знаешь, у кого есть лишний подборщик?

И тут Нескучаева со всей беспощадной определённостью вдруг поняла: все её усилия были напрасны. И в этот миг она, буквально, возненавидела окончательно сформировавшегося кулака-мироеда Колотушкина.

– Значит, в колхоз ты уже не вернёшься… – изо всей силы сдерживая обиду, констатировала она.

Окинув её внимательным взглядом, словно увидев впервые, Фёдор отрицательно качнул головой.

– Добровольно возвращаться в рабство к Неронову, чтобы он снова начал вытирать об меня ноги? Ну, что ты! Сняв ошейник, снова надевать его уже не захочешь. Не-е-е-т!