Поменяемся?

Хотя нужно отдать должное Рафаэлю: даже с такими паршивыми картами он сражается достойно и заставляет меня понервничать.

— Так-так-так, — я плотоядно скольжу по нему взглядом. — Чтобы такого мне пожелать…

— Налью себе ещё на всякий случай, — ворчит он, потянувшись к бутылке. — Меня пугает твоя фантазия.

— Расскажи самый неловкий случай в твоей жизни.

Судя по облегчению, промелькнувшему во взгляде, Рафаэль рассчитывал на что-то похуже.

— Это помимо того, когда ты вломилась ко мне в душ?

Я розовею. Устойчивости его психики можно позавидовать. Будь я на его месте, постаралась бы поскорее обо всём забыть.

— Да, расскажи что-нибудь новенькое.

— Даже не знаю… Самый неловкий случай… Может быть, когда мне пришлось говорить тост на свадьбе.

— Тебя вынудили делать это спущенными штанами? — я хихикаю.

Рафаэль смотрит на меня с иронией.

— Считаешь, только спущенные штаны могут заставить меня смутиться? Нет, нужно было сказать тост молодожёнам, чего я, конечно, делать не хотел. А сука-ведущий вцепился в меня как бульдог, да ещё хлопать всех заставил. Как будто я Дед Мороз на детском утреннике, которого надо поуговаривать.

Представив, как сложно было интроверту-Рафе даже ненадолго быть в центре внимания, я испытываю прилив сочувствия.

— Бедный. И чем всё закончилось? Ты сказал тост?

— Сказал «поздравляю», но грёбаного тамаду это не устроило, и он продолжил до меня доёбываться. В итоге я его на хер послал и ушёл. Невеста с женихом со мной потом полгода не разговаривали.

— Ты глянь, какие ранимые, — фыркаю я, мысленно принимая сторону Рафаэля. — Тебе нужна подстраховка на таких мероприятиях. Где была Лиана?

— Рядом, — Рафаэль залпом опрокидывает в себя шампанское. — Но она тоже ждала, что я блесну красноречием.

Я не нахожу, что на это ответить. Возможно, услышь я эту историю раньше, посчитала бы, что Рафаэлю поделом. Но так как теперь мы друзья, обида молодожёнов и отсутствие поддержки Лианы кажутся мне жутко несправедливыми. Ну не умеет человек говорить тосты. Зачем его прилюдно мучить?

— Ладно, давай следующую, — Рафаэль вновь берётся за карты.

Я с готовностью отпиваю ещё шампанское. Всё же этот «Дом» — стоящий напиток. Голова лёгкая без дурноты, и веселье приятное, искреннее.

А вот на когнитивные способности шампанское, судя по всему, влияет плохо, ибо я проигрываю в пух и прах.

— Это тебе на погоны, — заключает Рафаэль, скидывая на стол шестерки. — Кукарекать готова?

— Какие банальные у тебя желания, — язвлю я, со вздохом складывая свой толстенный веер из карт.

— Ладно, не кукарекай. Лучше спой.

— Спеть? — я смотрю на него в растерянности. — Здесь и без аккомпанемента?

— Да.

— Ну ладно. А какую песню?

— Какую хочешь. Можно Адель.

— Адель? — я изумлённо поднимаю брови. Ай да Рафаэль. Кто бы мог подумать?

— Не потому что я поклонник, — поясняет он. — Просто её песни тебе идут, как мне кажется.

— Ты бываешь очень милым, знаешь? — слегка порозовев, я улыбаюсь во весь рот. — Ладно, лови.

И затягиваю свою любимую:

В твоём сердце были все мои мечты, Ты мог держать их в своей руке, И с каждым твоим движением Я ощущала, как мы могли быть едины…

Закончив, я вопросительно смотрю на Рафаэля: ну что, ты удовлетворён исполненным желанием?

— Классно, — тихо произносит он, не отрывая взгляда от моего лица.

— Классно — это даже лучше, чем нормально?

Молча кивнув, он придвигает ко мне колоду.

Третью партию я тоже позорно сливаю, несмотря на рекордное количество козырей. Но расстроиться не получается — для этого у меня слишком приподнятое настроение.

— И что карточный король пожелает на этот раз? — я игриво играю бровями. — Ещё одну песню?

Взгляд Рафаэля задерживается на моём лице, спускается к шее и вновь возвращается.

— Нет, — медленно произносит он. — Не хочу повторяться.

В животе странно екает, вспыхивают кончики ушей. Заёрзав на кровати, я нащупываю бокал и торопливо вытряхиваю в себя остатки.

— Давай, я жду.

— Ты же в курсе, что ты моя должница, — низкий голос Рафаэля разносится под кожей вибрацией. — Я две ночи спал в кресле. Поэтому с тебя массаж.

Издав нервный смешок, я киваю. Ну ок. Массаж, так массаж.

— Эм-м-м… Тогда тебе нужно будет лечь.

— Без проблем. — Рывком стянув с себя толстовку, Рафаэль растягивается на покрывале.

Я в нерешительности оглядываю его широкую спину и, сглотнув, обхожу кровать с нужной стороны. У него на удивление чистая кожа. Без волос, прыщей и родинок. Гладкая и смуглая.

На всякий случай разогрев руки, я перекидываю ногу через его бедра и сажусь сверху. Волнение в груди нарастает, и я пытаюсь перебить его новой шуткой:

— Всё, попал ты, Рафа. Теперь я могу сделать с тобой всё, что угодно.

— Мне уже страшно, — хрипло звучит в ответ.

Тряхнув головой, я опускаю ладони ему на плечи и мягко надавливаю. В согнутом положении его бицепсы кажутся просто огромными. Будто Гулливер пришёл в СПА-салон к лилипутам.