Поповичи. Дети священников о себе

– Однажды в командировке в Таллине я познакомился с отцом Алексеем Беляевым. Ты его видела. Замечательный рассказчик, – вдруг перескакивает на другое отец.

– В Пюхтицах! – вспыхнуло во мне воспоминание, как мы ходим по монастырскому кладбищу.

– В Пюхтицах. Да. А служил он в Киржаче, во Владимирской епархии. Мы стали общаться. И однажды он звонит утром с вокзала: «Нужно срочно вас видеть». А мне уже выходить на работу надо. Но встретились. И он мне предложил стать у него вторым священником. Сказал, что одному уже невозможно служить, а вторые священники почему-то очень быстро уходят: «Думаю, вы не уйдете». Я ему отвечал, что отец Иоанн пока не пускает. Он вдруг говорит: «А я с ним очень давно знаком. Съездите, скажите, что я вас хотел бы к себе взять». Поехал. А отец Иоанн говорит: «Ты постарайся еще в церкви поработать. Или, может, в семинарию получится». Но в семинарию тоже не получилось.

К этому времени стал ездить по епархиям, и везде меня ласково принимали архиереи. Говорили: «Пишите прошение, будем стараться рукоположить». А через некоторое время приходил безо всяких аргументаций ответ: «Принять вас в энской епархии не представляется возможным». Конечно, делалось это не без помощи КГБ…

А дальше произошла история, которую ты, может быть, помнишь. Из Осташкова к нам приехал отец Владимир Шуста (у нас с ним завязалась связь через Колю Третьякова, Алешу Бармина и отца Алексея Злобина). «Ты как?» – спрашивает. «Слава Богу, я уже работаю чтецом, сторожем в храме Иоанна Предтечи на Пресне, с настоятелем отцом Николаем мы в очень хороших отношениях. И мне эта жизнь нравится больше, чем вся прежняя». Он говорит: «Так теперь надо священником быть». «Да нет, – отвечаю. – Четыре раза не получилось в разных епархиях. Значит, Промысел: сначала через отца Иоанна, потом через архиереев». Тут он мне и говорит: «Я сейчас разговаривал с нашим владыкой, епископом Калининским (название Твери в СССР) и Кашинским Гермогеном. Он тебя завтра ждет. Он сильный человек, он сумеет сделать». И я на другой день поехал. А дальше произошла история, о которой ты знаешь. И даже принимала в ней участие.

Я смотрю, недоумевая, но не возражаю. Когда человек начал вспоминать, надо внимательно слушать.

– Мы уже жили на Покровке. Вдруг звонок телефона. Ты ответила, потом подбегаешь: «Папа! Тебя епископ Гермоген!»

Как же я могла забыть о таком на целых сорок лет!

Я вспомнила то состояние, даже выражения наши…

Но молчу, слушаю.