Порченая кровь

Теперь, окрыленная первым в жизни нормальным опытом, Злата улыбалась всю дорогу. Латексный скафандр больше не был нужен, его место в сумке заняла тонкая мягкая повязка на глаза — знать своих партнеров в лицо по-прежнему не хотелось. Это правило наемница решила не менять: не могла забыть, как на рядовой вечеринке она по голосу узнала парня, с которым у нее была сессия за пару недель до. Симпатичный чуд интеллектом не блистал, шутил плоско и пошло, при этом улыбался так, будто все девушки в зале были готовы бежать за ним на край света. Неудивительно, что он пренебрег просьбой использовать модификатор голоса. К счастью, Злату рыцарь не узнал, но неприятный осадок остался. Так что пришлось даже приплатить администратору клуба, чтоб ее карточка до конкретного гостя не доходила.

Поздний ужин в итальянском ресторане требовал бокала игристого, и предвкушение достойного завершения дня затмевало все мысли о том, что завтра начнутся будни. Шеф уже прислал сообщение. По его словам, люды подозрительно легко спустили на тормозах оба инцидента: и с ограблением, и с нападением. Злата подозревала, что последнее — заслуга Весимира, который не стал впутывать ее в расследование. Так что команда могла более или менее расслабиться и браться за дело. Господин Зеленый, видимо, остался доволен, поскольку предложил им новый контракт. Но все это завтра, а пока — пока девушка летела по Рязанке и орала во весь голос: «…F..ck the British army!»

Поднявшись домой, Злата видела перед собой лишь одну дилемму: сначала в душ или все-таки игристое. Горячий душ одержал убедительную победу, и, быстро скинув все прямо на стол в гостиной, наемница нырнула под теплые, ласковые струи.

Сколько себя помнила, Злата ненавидела вытираться, а потому всегда закутывалась в махровый халат — плотный или тонкий, в зависимости от времени года. С бокалом вина прошествовала с кухни, обдумывая завтрашний день. Уже на входе в гостиную запоздало мелькнула мысль, что свет она не гасила.

Щелчок выключателя. Злата едва не выронила бокал — за столом, крутя в пальцах ее перстень, сидел Весимир.

— Это была ты, — не поднимая глаз, тихо проговорил он.

Руки и ноги перестали слушаться, в груди образовалась пустота. Злата моргнула, но наваждение никуда не делось. А люд по-прежнему негромко и почти мягко повторил:

— Это была ты.

Сказать по сути было нечего, и сконцентрироваться наемница не могла. В голове крутились тысяча и одна мысль, но для правдоподобного вранья категорически не хватало собранности. Да и не хотелось Злате врать после всего, что с ними произошло.

— Я любил тебя, а ты просто тупо меня использовала. Думала, я не узнаю перстень матери?

— Перстень матери? — Слова вырвались сами по себе. — Только не твоей.

— Я любил тебя…

— Ты… — Злата сама не знала, что хотела сказать, но вдруг запнулась на полуслове, шалея от озарения. — Ты не понимаешь. Не понимаешь. Я могу быть кем угодно, тварью, если пожелаешь, но я люблю тебя. Люблю. — Из бокала на пол пролилось вино. — Ты не знаешь: мы не можем быть вместе.

— Почему?

Он наконец посмотрел на нее, но лучше бы не поднимал глаз. От такого взгляда пробирало до костей. Ярость, боль, ненависть, обожание — все горело в зеленой радужке ядовитым пламенем, травило душу.

— Почему?! — не крик, а рев сотряс стены.

От лица Златы отлила кровь, ее начинало трясти. Лгать не имело смысла, но правда могла уничтожить все. Однако выбора не было, и она ответила, не отводя глаз:

— Мы брат и сестра. У нас общий отец, Весимир.

Маленький шаг к столу, еще один, и еще, пока Злата не оказалась рядом. Ладонь робко легла на светлые волосы люда, и его поникшая голова прильнула к животу Златы. Молчание оглушало, голова взрывалась от вихря несвязных кадров, но она не пыталась вникнуть в смысл. На глаза навернулись слезы.

— Ты с самого начала знала, — прошло несколько минут, прежде чем Весимир смог что-то сказать, едва слышно, будто самому себе. — Ты просто использовала меня, — повторил он.

Злата даже не успела понять, в какой момент он вскочил. Спину пронзила боль, когда Весимир впечатал ее в стену, сжав горло c такой силой, что едва не сломал трахею. Спустя секунду хватка ослабла, а он смотрел на перепуганную наемницу сверху вниз. В искаженном яростью лице не было ничего родного.

— Ты думала, я ничего не знаю о твоих милых развлечениях? Помнишь, ты сказала, что мы не любовники? Так вот, дорогая, мы любовники, и уже давно. За все время тебе даже не пришло в голову поинтересоваться, кто оплачивает твои счета в «Квадрате». А я давно плачу сверху, чтобы меня извещали о каждом твоем визите, плачу за то, чтобы твоя карточка не уходила мимо меня…

С каждым словом ужас захлестывал Злату все сильнее, но вырваться было невозможно. Она попыталась, но добилась лишь того, что халат распахнулся, обнажив грудь и живот. Весимир скользнул взглядом по загорелой коже, и губы дрогнули.

— …Я люблю тебя, и мне плевать на все. Я хочу видеть твои глаза и держать твои ладони, когда я в тебе. Я хочу быть с тобой, даже если придется отказаться от всего: от семьи, от домена. От всего!