Портал Теней

Дохломух высказался открыто.

Взятая тоже оживилась и собралась с мыслями:

– Я одна из них, но вынуждена признать, что с точки зрения империи истребление может быть единственным выходом.

Все мы провели бо́льшую часть жизни, занимаясь суровой профессией. Были закалены в боях. По сравнению с остальными лекарь Костоправ чувствительный рохля. Но никто не сказал: «К черту! Зароем маленьких сучек!»

– Должен быть способ спасти детей, – произнес Канючий Зоб.

– Проблема не в том, чтобы их спасти, – ответил Старик. – А в том, чтобы спасти их и предотвратить то, чем они заняты, и то, ради чего созданы. Они могут погубить нас и саму империю.

– К тому же нам придется следить, чтобы никто из них не связался с мужчиной, способным открыть Портал Теней, – добавил я.

Взятой снова стало плохо. Она обратилась к сержанту Нвинн:

– Если выберете пять сильнейших, самых опасных девочек, мы с полковником Чодрозом отвезем их в Башню. До следующего лунного цикла сможем доставить туда две группы.

– Это наверняка нарушит их синхронизацию, – согласилась Нвинн.

– Но… – попытался возразить я.

Взятая вскинула палец, словно клинок:

– Их не убьют.

Я сдался. Она сама была одной из них.

– Значит, так и поступим. Если придется, забери их всех.

– Если придется. Если так пожелает она.

Не следует забывать, кто тут главный.

Услышав, что его снова завербовали в посыльные, Дохломух посерел. Как и все, кто побывал в Башне и вернулся, он не помнил, что там происходило, но был уверен, что прошел через сущий ад.

– Мне жутко от одной мысли о возвращении туда, но другого выхода нет. С прежней партией обходились хорошо.

Откуда он это знает?

Капитан взглянул на меня, желая услышать мое мнение. Я лишь развел руками:

– Со мной тоже. Разве что мозги все выкрутили, насколько я могу вспомнить.

– Я тут прикинул, – сказал Лейтенант. – У нас двадцать девять девочек, пятнадцать – несовершеннолетние. Достаточно избавиться от десяти, и мы спасены. – Он спохватился: – Черт, вы и без меня это сосчитали!

– Мы найдем новых, – ответил я. – Вероятно, много. Считать не пересчитать.

Впервые за вечер голос подал Гоблин:

– Согласен. Перед совещанием ко мне прилетел голубь от Молчуна. Они с Эльмо еще девять вчера изловили. Положили кучу мятежников. Говорят, напали на новый след воскресителей.

Старик проворчал:

– Раньше сказать не мог?

– Капитан, где время найти, когда такое творится? Раньше возможности не было. Ты все о девичьих месячных беспокоишься, вместо того чтобы… Вот, теперь ты знаешь.

Старик грозно нахмурился:

– Нам бы еще ковров… Что у тебя, Костоправ?

– Плюха заметил второй ковер. Нужно выяснить, чей он. – Я взглянул на Взятую. – Тебе что-нибудь известно?

Она ничего не знала. Ее прибытие держалось в тайне от посторонних. Значит, связи не было.

Я радовался, что сообщил о таинственном ковре в Башню. Госпожа мигом решит эту загадку.

– У меня есть захваченные у воскресителей документы на учителле, – резко сменил тему я. – Их нужно переправить в Башню.

– Сколько весят? – спросила Взятая. – Много мне не увезти.

Я вспомнил гору барахла, которую она доставила:

– Ковер и не такое поднимал.

Мой вызывающий ответ привлек всеобщее внимание. Половина присутствующих не знала, что перед ними не перекрашенная Озорной Дождь.

Капитан пресек болтовню:

– Всем заткнуться. Гоблин, расскажи, что еще передал Молчун.

Пять минут спустя Дохломуху и Взятой было велено разыскать Эльмо и взглянуть на то, что ему удалось обнаружить. Канюк со взводом отправился в качестве подкрепления. Похоже было, что Эльмо с Молчуном попали в беду.

Я поступил умно и отправился на личном транспорте. Со мной была миниатюрная кружка Светлячка, которую та засунула под рубашку, и несколько карт – Шин рассовал их по карманам, пока мы доставали летучий ковер. Кружка холодила грудь. Единственной картой, которую я успел разглядеть, был Повешенный. Карта напомнила о Висельнике, старом Взятом, что был едва ли не хуже Хромого.

Полет вышел слишком коротким, чтобы проверить остальные карты. Вместо этого я размышлял, зачем они вообще нужны и почему Шин раскладывал их втайне от окружающих.

Мы летели на восток с такой скоростью, что мои кудри готовы были вырваться с корнем. Вдруг…

– Черт побери! Чувствуете перемену?

Пролетев двадцать миль из запланированных тридцати пяти, мы словно пересекли границу. Вырвались из-под влияния пленных девочек. Я готов был воспеть хвалу луне.

Одновременно Дохломух стал прежним кислорожим занудой. Но и он широко улыбнулся, когда Взятая превратилась в прошлогоднюю Тидэс Эльбу.

– Мы вне их досягаемости, – произнес я.

Взятая ответила:

– Да. Если бы меня с вами не было, вы бы почувствовали перемену гораздо раньше. Что ж, полковник, пока мы свободны, надо бы подготовиться к тому, что нас ждет, когда мы вернемся за грузом.

– Я отказываюсь! – прорычал Дохломух.

Я не понял, что он имел в виду. Да и черт с ним. Девичья толпа над нами не властна. Зная это, можно будет лучше сопротивляться.

Взятая разительно переменилась. Стала похожа на прежнюю Озорной Дождь. Как же ее подавляли все эти младшие сестры!