Портрет Ласточки

— А что, если… нет, это ведь ерунда… — она поднялась с места и медленно подошла к птице. Та взъерошилась и, наклонив головку, взглянула на хозяйку. — Ласточка, скажи что-нибудь. Прошу, не стесняйся моих друзей.

— Тебе и вправду запрещено вовлекать посторонних в это дело, — прощебетала та, сверкнув глазами. — Не удивляйся моему молчанию.

— Я не в первый раз нарушаю порядок, — отвечала Ови, — и однажды сполна заплачу за это. Но только не до выпуска. Хватит сидеть на месте, ласточка, — она взяла птицу на плечо и продолжала: — Идём к магистрессе, по пути я скажу тебе, что нужно говорить и чего говорить не следует. Друзья мои, ждите, надеюсь, я вернусь с доброй вестью.

Кресци и Нундар одобрительно кивнули. К сожалению, Овроллия не заметила оттисков печали на их лицах, что увидела ласточка, повернув голову при выходе из общей комнаты.

Дойдя до кабинета магистрессы, девушка удивилась отсутствию стражи и постучала туда. Никто не отзывался, дверная ручка не поддавалась. Где находились палаты заместителя ректора, знали немногие, не говоря о том, что в спальный корпус преподавателей не пускают студентов, потому Овроллия рискнула отправиться к самому архимагу. Она знала, что Паристо зачастую работает допоздна, поэтому рассчитывала застать его в кабинете.

Секретарь ректора уже отправился отдыхать, потому Ови осмелилась, не слушая гневные замечания птицы, пройти через приёмную и постучаться в дверь главного кабинета академии. Никто не разрешил ей войти, но она рискнула и взялась за дверную ручку. Поддалась.

Архимаг дремал с полуоткрытыми глазами за столом. Вокруг него лежали десятки исписанных пергаментов, а перо уже высохло от чернил и покоилось между двух листов. Девушка извинилась за своё вторжение, громко топнула ногами, приблизившись к столу, но Паристо спал глубоким старческим сном. Его родимое пятно в форме кляксы на лбу, казалось, слегка светилось, отдавая волнениями магии. Когда Овроллия села напротив дремлющего, она высказала птице свои предположения:

— Ректору, говорят, почти двести лет. Он хромает на одну ногу, немощен телом и с трудом преодолевает большие расстояния, почти никогда не покидая стен академии. Но сила духа и магическая мощь, обитающие в этом теле, поистине всегда поражали меня. Никогда раньше не видела его в таком беспомощном состоянии… Представь, если бы сюда зашёл реальный убийца. Академия оказалась бы обезглавлена, — девушка кивнула на старика, — без его защиты всех студентов бы запытали юстициары и, думаю, даже Лёдериц, которая прячет своё благородство глубоко в недрах сердца, не смогла бы встать против своего начальника из префектуры.

— Ты считала, хозяйка, — пропела пернатая, — что он замешан в этом деле. Конечно, не он злодей, но он мог вырастить убийцу. И, быть может, ему стыдно за свои поступки. Он столько сил вкладывал в тебя, словно твой второй наставник, и потому желал, чтобы бы раскрыла его… тёмную сторону.

— Опасно говорить такое при дремлющем человеке, — прошептала Ови. — Будь осторожна. Конечно, академия под защитой резонатора, и я не думаю, будто он слышит во сне всё, что происходит наяву. Ведь подобная способность относится к телепатии, а это, в свою очередь, — одна из составляющих магии разума, к которой у стен Белопергаментной иммунитет. Однако в таком возрасте сильные чародеи способны вводить себя в состояние…

— …полусна, — закончил за неё архимаг, подняв голову и полностью раскрыв глаза. — Рад, что ты учишься на своих ошибках, Ласточка. Рад и тому, что ты пришла ко мне со своей птицей. Пусть я слышал немногое из произнесённого сейчас, но достаточно для того, чтобы твой полёт в этих стенах оказался последним. Овроллия, а ведь я способен на это. Отчислить тебя и, таким образом, завершить твоё студенчество раньше положенного. Юстициары во главе с Лёдериц будут ругаться, но по закону ты будешь обладать другим статусом. Успеешь скрыться в любой другой префектуре.

— Но вы не сделаете этого, потому что вам самому интересно, кто именно вышел из-под вашего зоркого контроля, — погладив головку сидящей на плече птицы, сказала девушка.

— Да, поверь, для меня это сейчас важнее вашего выпуска, — спокойно говорил он, упираясь в спинку кресла и разглядывая лицо чародейки. — В этих стенах нарушен обмен веществ, и в том виноваты двое — ты и я. Убийца и вор — наше совместное творение, пусть мы и не знали о том, что создали чудовище.

— Убийца и вор… — повторила она. — Нессир архимаг, у меня есть все основания считать, что мы ищем двоих. Один из обитателей академии низкого роста и девушка-ассасин. Я прошу у вас позволения изучить кабинет магистра Хольберица.

— В своих заместителях я уверен, — отрезал Паристо. — Ты ищешь не в том направлении.

— Но раненый стражник сказал, что…

— В ту ночь на этаже дежурил профессор Флёдерик, он полурослик, — вновь прервал старец. — Мне продолжать?