Посиделки в межпланетной таверне "Форма сущности" (СИ)

Расплатившись, Роберт, мысленно пританцовывая, выбежал из ма газина и, хлопнув дверцей, ловко впорхнул в автомобиль. Вопреки обыкновению, он не швырнул сумку небрежно на заднее сиденье, а ак куратно поставил на кресло рядом с водительским, с трудом удержав шись от того, чтобы ее ласково погладить. Тяжелый день понедельник заканчивался великолепно. Как здорово, что рубашка оказалась пос ледней, и ее пришлось снимать с витрины. Это укрепляло уверенность Криспена в ее исключительности. Нет, второй такой быть не могло. Как там выразился продавец? Да, "штучный товар", что-то в этом ро де. Он повернул ключ зажигания, с удовольствием услышал, как запел разбуженный мотор, и погнал автомобиль вперед на максимально раз решенной скорости, с неохотой тормозя на светофорах и поеживаясь от сладкой дрожи, когда ветер из приоткрытого окошка слегка касал ся щеки и шеи, наполняя салон. "Да что это со мной? - удивленно вопрошал Боб у самого себя. И внутреннее "я" отвечало ему: "Это всё новая сорочка, это она так взвинтила тебя. Ой, что-то будет, Роб".

Дома Криспен сразу же распаковал покупку и хорошенько расс мотрел ее. Редкий случай. Сейчас, обнаженная, распластанная на кровати, с раскинутыми рукавами, она оказалась еще прекраснее, чем на витрине. На ней бродили тигры, лежали в обманчивой расслаблен ности львы, стояли на задних лапах медведи-гризли, трубили слоны, извивались змеи, ползли, загребая ластами, гигантские черепахи, бежали, высоко вскидывая голенастые ноги, страусы, парили застыв шие в готовности мгновенно пасть на землю за добычей орлы. Но кра сота эта производила неожиданно пугающее впечатление. Звери оска лили клыки, напружинили мышцы, навострили когти. Птицы, растопырив лапы, косились кроваво-красными от ярости белками глаз. Змеи раск рыли пасти, обнажив острые, как клинки, ядовитые зубы, и сверну лись в плотные упругие клубки, демонстрируя холодную готовность к прыжку. И при любом изменении освещения всё это, казалось, ожива ло, перемещалось, ползло, рычало, шипело, беззвучно кричало в бе шенстве. "Да, - поежился Роберт, - внушает уважение. Какая пер вобытная сила! Не завидую я коллегам, которые будут смотреть на это со стороны. По крайней мере, сзади и, во всяком случае, первое время, пока не привыкнут. А может быть, так и надо? Вдруг это и есть тот всегда ускользавший от него неожиданный ход, который тре буется, чтобы начать карьеру? Впечатление рубашечка производит и запоминается, это уж точно. Жаль, что нельзя надевать одну и ту же сорочку каждый день, но уж через сутки он ее носить будет, пока не приестся. Хотя непохоже, чтобы ее действие когда-либо полностью прекратилось. Хорошо, что это не печать, а вышивка, краски долго не потускнеют. Но все-таки - что за экспрессия! Интересно бы уз нать, кто художник". Криспен, преодолевая некоторое внутреннее сопротивление, протянул руку к хищной обновке, распахнул ее и на шел ярлычок, пришитый у основания воротника. Никакого имени дизай нера там, конечно, не было. Отсутствовали, впрочем, и обычные пра вила по уходу за изделием. Имелись лишь название производителя, довольно своеобразное - "Фирма "Хоррор"" - и странный символ, сос тоящий из извилистых линий и отдаленно напоминающий многолучевую звезду, переболевшую в детстве полиомиелитом. "Мда, - подумал Криспен, - способности этих ребят в ономастике явно уступают их живописным талантам".