Посиделки в межпланетной таверне "Форма сущности" (СИ)

- Не могу тебе объяснить. Однако интуиция подсказывает: с этой сорочкой что-то очень и очень не так. Я просто всей кожей ощущаю исходящие от нее волны энергии, и мне это не нравится. Если хочешь, можешь назвать это шестым чувством. Послушай, Боб, отправь ее в шкаф, и пусть висит. Поверь мне, не носи ее больше.

Кто-нибудь другой мог принять Пратта за психа, религиозного маньяка или жалкого адепта уфологии с трясущимся от полового бес силия объективом фотоаппарата, но Роберт слишком давно, еще со школы, знал его. Дик терпеть не мог, когда кто-либо, кроме него, оказывался в центре общественного интереса, и был готов на всё, чтобы обратить на себя восхищенные взоры окружающих, и , в первую очередь, девочек. Ничего не оставалось, как прощать старому прия телю эту слабость и не реагировать на его бредни. Если что-то и представилось ему, то жуткая картина выглядела так: вот они с Ро бертом входят в бар, и на кого же обращаются взоры местных красо ток? Уж во всяком случае, не на нашего остряка и ловеласа. Поэтому он в панике и понёс первое, что родилось в его бедноватом вообра жении.

Так-то оно всё и есть, но неприятный осадок от разговора с Праттом у Криспена держался до самого вечера. Стараясь избавиться от него, Роберт проторчал у телевизора до тех пор, пока осоловев шее сознание не объявило забастовку. Лишь тогда, с трудом справив шись с кнопкой "дистанционки" и выключателем торшера, он доплелся до кровати и рухнул в нее, чудом успев увернуться от коварно на павшей стены. И мгновенно отрубился.

Позже, пытаясь восстановить в памяти, как всё началось, Ро берт снова и снова изумлялся, что в ту ночь он проснулся не от шу ма или прикосновения. Его разбудила тишина. Он присел на кровати, пытаясь осознать, что прервало его сон. В окружающей обстановке была какая-то странность, настолько чудовищная и невозможная, что никак не удавалось ее определить, зафиксировать. Она растворилась в действительности и перемешалась с ней. И вдруг Криспен понял. В мире воцарилось безмолвие. Оно являлось таким абсолютным и полным, как бывает, наверное, только на дне глубочайших подземелий или в вакууме. Отсутствовали обычные городские шумы, не текла вода по трубам, не шуршали тараканы на кухне, не тикали часы на столе. Не слышно было вообще ничего. "Господи, - в испуге подумал Роберт, - я оглох". Для проверки он щёлкнул пальцами, и это грянуло, как орудийный салют. Он немного успокоился и перевел любовный взгляд на рубашку фирмы "Хоррор", висевшую на плечиках на ручке шкафа. Ее заливало лунное сияние, и казалось, что вокруг нее загорелся нимб. "Хороша, - восхитился Криспен, откидываясь на подушку, - ах, как хороша". Внезапно ему почудилось, что, когда вешалка уходила из поля зрения, рукава сорочки пошевелились. Он вновь уставился на покупку. Та висела совершенно неподвижно. Роберт медленно, очень медленно отвел взор. Что за чёрт?! Теперь он мог бы поклясться, что краем глаза уловил некое волнообразное движение, пробежавшее по легкой материи. Может быть, сквозняк? Нет, всё закупорено. Он приподнялся на локтях и стал неотрывно смотреть на рубашку. Нес колько минут они, казалось, испытывали терпение друг друга. Вдруг обшлаг правого рукава медленно, по миллиметру приподнялся и уста вился на Криспена, как пушечное жерло. Второй рукав чуть согнулся в локте. Острые концы воротника шевельнулись и застыли торчком, вертикально, как уши насторожившегося зверя. А еще через пару ми нут рубашка дернулась, полы ее взвились в воздух, и вся она заби лась в неистовых корчах, как сумасшедший в пляске святого Витта.

Сколько это продолжалось? Криспен не знал, завороженный чудо вищным танцем. Вдруг на него, как океанская волна, обрушилась ла вина звуков: гудки, свистки, шарканье ног пешеходов, отдаленный женский визг, обрывки музыки, собачий лай. Девятый вал какофонии затопил спальню и смыл липкую паутину безмолвия. Когда он чуть отхлынул, Роберт встал, нашарил в темноте тапочки и подошел к ру башке. Та висела неподвижно и безжизненно. Он протянул пуку и пот рогал гладкую, чуть прохладную ткань. Перед глазами поплыли раз ноцветные концентрические круги...

Звон возник ниоткуда, крепчал, ширился, заполнял вселенную и , похоже, намеревался вырваться за ее пределы. Криспен сел на ложе и помотал головой. Будильник надрывался из последних петушиных сил. Роберт пожалел самозабвенный агрегат и отключил звонок. "Неу жели это был всего лишь сон? - с облегчением подумал он. - Вот так и сходят с катушек. А вообще, неудивительно после дурацких предос тережений Дика. Но хорошая порция ужаса все-таки лучше, чем обыч ный бессвязный бред. Взбадривает".

На службе привычное безразличие окружающих оказалось даже приятно после вчерашнего ажиотажа. Во всяком случае, можно было немного расслабиться, в чем Роберт весьма нуждался. Мистер Чайф, с которым он столкнулся в лифте, отправляясь на обед, даже его не узнал. "Ничего, голубчики, - думал Боб, гоняя "мышку" по столу, - посмотрим, как вы будете вести себя завтра".