Последняя афера

– Милада, это не конец света. Вы поступили подло по отношению к любящему вас человеку, да. Но у вас есть шанс исправить ситуацию. Я могу и хочу помочь вам. Если Вы согласны, мы обговорим все детали нашего сотрудничества и в эту же секунду я исчезну из вашей жизни, унеся с собой в могилу все снимки и вашу дурную репутацию.

Ее взгляд по-прежнему был с безразличием уставлен на руль. Со смирением в голосе она дала детективу позволение озвучить условия.

– Пять миллионов рублей на банковский счёт в течении следующей недели, до воскресения. Вы завтра же звоните своему любовнику и прощаетесь с ним. И конечно же, вы никому не рассказываете о нашей встрече. Ни мужу, ни любовнику, ни подруге, ни вашему парикмахеру, ни бармену, никому.

– Где же вы прикажете мне взять пять миллионов? – с безразличным спокойствием тихо прошептала Милада.

– Мне плевать, где вы их возьмёте. Продадите свою машину, достанете из сейфа или сэкономите на косметике. Это уже ваша забота. Для меня важно, чтобы они были на счету до воскресения.

– А где гарантии, что вы не предоставите все доказательства мужу, после того, как получите деньги?

– Я не производитель бытовой техники, милочка, чтобы давать вам гарантии. Но дабы развеять ваши сомнения, скажу, что моя плата за услуги фиксирована и не зависит от результата моей работы. Своё я уже получил.

– И теперь вы хотите получить больше. Хитро… – она с иронией улыбнулась, словно вспомнила приятное мгновение давно забытых лет.

– Напоминаю, это не шантаж, а помощь. Я иду на риск, нарушая свои полномочия. Вы вправе отказаться, но в этом случае можете уже сегодня начинать собирать чемоданы.

– Мне нужно остаться наедине и все обдумать, – сказала она и переключила автомат на заднюю передачу.

Заехав обратно в гараж, она заглушила двигатель и вышла из машины. Ее ноги подкашивались. С трудом удерживая равновесие на каблуках, она прошла в тоже место, откуда только что отъехала.

– Завтра в полдень я звоню вашему мужу. До этого момента у вас есть время сообщить мне, какую из двух версий ему следует знать. Убедительно призываю вас воздержаться от глупых поступков. Насолить вы сможете только себе, так как вина здесь исключительно ваша. Помните, что я говорил про взаимоотношения. Не портите себе жизнь. Только дураки учатся на собственных ошибках, поэтому будьте аккуратней при выборе. Номер моего остового написан на конверте. Доброй ночи.

С этими словами детектив ушёл. Он сел в свою иномарку, завёл двигатель и умчал прочь, оставив Миладу один на один с сжирающей её тишиной.

Она закрыла гараж и вернулась в дом. Напрочь забыв о встрече с Аней, она, будто призрак, молча проникла в ванную.

Только когда она встала под тёплый душ, ступор смог оставить ее. Ее внутренний голос вновь проснулся.

"Как же меня угораздило вляпаться в такое дерьмо? Вот ведь тварь! Ещё как преподносит-то красиво: "я пришёл помочь вам." Сука! Ты пришёл, чтобы получить премиальные за свою хитровы*банность! Тварь! Мразь проклятая, чтоб ты сдох!" – мысли вырывались в крик, а кулаки с силой врезались в настенную керамическую плитку.

Когда истерика ушла, Милада вышла на балкон, чтобы выкурить сигарету. Едва закурив, она начала кашлять от едкого дыма. После двух затяжек, она уже не могла продолжать курить и затушила окурок в пепельнице.

"Так…", – успокаивающе она прошептала самой себе, – "пять миллионов рублей – это не много. Найти их мне не составит труда. Ну, да, получу по шее, что сказать. Но ведь могло быть намного хуже."

Полночи она сидела в кресле в кромешной тишине и пила виски со льдом. Кривясь от горечи, она время от времени выругивалась вслух.

В четыре утра она отправила сообщение на номер, оставленный детективом на конверте. Содержание было следующим: "Деньги будут до воскресения."

Глава 6

– Повторить? – неожиданно прозвучал голос бармена.

– Нет-нет, мне пока хватит, – разглядывая тающие куски льда, блестящие в стакане только что допитого мохито, отозвался Грек.

Бармен с прищуром разглядел Грека, словно пытался уличить его в какой-то лжи, после чего вернулся к своим стеклянным инструментам и принялся флейринговать.

Грек изображал отчужденность, показывая всем своим видом, что жонглирование бармена ему совершенно не интересно. По-прежнему тупясь в кубики льда, периферийным зрением он мог заметить, как тот старается, метая предметы все быстрее, все выше, все изощреннее. Ему хотелось понаблюдать за этим представлением, но не настолько, чтобы своим вниманием делать ему комплимент.

"Не заслуживаешь ты восхищения, бармен", – злобно шептал он про себя, – "Перед кем он выделывается? Кроме меня здесь никого нет. Зачем же этот цирк, если единственный присутствующий игнорирует происходящее? Или что, это такой вызов? Мол, смотрите, какой я гордый, мне овации ваши не сдались, для меня жонглирование – вовсе не сложное дело, а природно-естественное умение, я и чай себе дома так наливаю. Выпендрёжник!"