Последняя из рода Теней

Султанша перестала быть уродиной, более того, она стала привлекательной. И это открытие неприятно поразило Ивари.

«Надо же, сколько может сделать простой уход и легкий макияж!»

Губы Фитоль дрогнули, словно она еле сдерживает смех, когда графиня, поднявшись на подушках, бросила ей недоуменно-вопросительный взгляд.

«Как ты могла?» – беззвучно спрашивала Ивари.

Словно в насмешку над ее истинными чувствами, Арлезот с неуверенной улыбкой вышла вперед, точно хотела, чтобы графиня в полной мере оценила новый образ. И Ивари понадеялась, что ее кислую улыбку сочтут признаком болезненной слабости.

– Прекрасно выглядишь, просто замечательно, – вежливо сказала она, опуская голову на подушку.

Арлезот просияла, и у графини возникло желание ударить ее чем-нибудь тяжелым.

«А если принц влюбится в Арлезот? Что останется ей, Ивари? Варимонд с его безумными идеями? Или, быть может, муженек из какой-нибудь далекой провинции, где она увянет от скуки?»

– Это все Фитоль, я так ей благодарна, – начала объяснять султанша, но тут ее речь оборвалась. Арлезот приблизилась к креслу, стоявшему рядом с больничной кроватью, и осторожно присела.

– Прости, прости, Ивари, я такая эгоистка! Думаю лишь о себе, – затараторила султанша. – Мы только-только вернулись из города, как прибежала Мейт. Вся академия гудит. Говорили, что с тобой случилось страшное. Герцог Варимонд очень перепугался. Он как раз ждал занятия у Олли, когда все случилось. Все видели, как он нес тебя, совсем бездыханную, через всю академию.

– Так, что произошло? – перебила Фитоль. – Мы тут с ног сбились, пытаясь к тебе добраться.

– Ничего страшного, – нехотя ответила графиня. – Олли снимала врожденный ментальный щит. А он оказался каким-то не таким, – не станет же она рассказывать подругам о своих подозрениях. – Эта Олли – вообще ненормальная! Без предупреждения полезла в мою голову, от этого мне и стало плохо!

Запоздалое возмущение рвалось наружу.

– Вот же мерзкая, старая хрычовка! – выплюнула Фитоль, собираясь разразиться очередной тирадой против зловредной преподши, но Арлезот, кинув выразительный взгляд на дверь, перебила ее.

– Мы так волновались, – сказала она. – Но нас не пускали в лазарет, пока не вмешался ректор. Говорят, твоей тетушке тоже сообщили…

Тетушка… Если старая графиня заявится сюда и застанет Ивари в полном здравии – ей придется несладко. Она уже больше месяца игнорировала письма опекунши. А дата благотворительного бала так и не назначена! Ивари даже не начинала к нему готовиться. Слишком уж много было собственных дел, помимо глупых поручений графини Мерсье. А сейчас эту старую перечницу пустят в академию, и тут уже не отвертишься.

Фитоль неопределенно хмыкнула, словно догадывалась о беспорядочных мыслях в голове Ивари. Просить о помощи, особенно у Арлезот, которая теперь выглядит так хорошо, – было выше ее сил. Но делать нечего: организовать большой бал, который удовлетворит алчность тетушки, в одиночку никак не удастся.

– Тетушка… Вот кто станет причиной моей мучительной смерти. Куда уж до нее магистру Олли. Сеньориты, дело срочное, мне нужна ваша помощь, – нехотя сказала она и поочередно поглядела на подруг.

Глаза Арлезот расширились от удивления, а Фитоль понимающе закивала. Было заметно, что ее желание поругать магистра еще не иссякло.

– Нам предстоит организовать в академии бал, – выдохнула Ивари, опускаясь на подушки.

Когда спустя час бурных обсуждений в покои вошла целительница, девушки даже не обратили на нее внимания, увлеченные грандиозными благотворительными планами. Арлезот, которой понравилась идея сбора средств, настаивала, что в помощи нуждаются прежде всего вдовы и сироты. В Пустошах принято именно так, а академия, обучение в которой стоит немалых денег, и сама сможет о себе позаботиться.

– Да, сеньора Грисбел, мы уже уходим, – опомнившись, сказала Арлезот, поднимаясь с кресла. Она неловко поправила непривычную юбку и в задумчивости коснулась рукой запястья, ища там исчезнувшую тяжесть звонких браслетов. – Ивариенне наверняка какое-то время нельзя будет заниматься боевыми искусствами? – неожиданно спросила она, не замечая расширившихся от удивления глаз Фитоль. Уже несколько недель Ивари и так ловко избегала мастера, ссылаясь на занятия в отделе испытаний у Денвори. С чего вдруг Арлезот этим озаботилась?

– Вы правы, султанша, – кивнув, ответила лекарша. – Пожалуй, я выдам предписание освободить вас от физических нагрузок, – уже обращаясь к Ивари, добавила она.

Графиня пристально посмотрела на Арлезот, и принцесса отвела взгляд. Какие-то чужие печаль и облегчение охватили разум. Перед глазами возник образ ненавистного боевика, только вот он был каким-то совсем иным. Сладостное томление и всепоглощающая тоска о невозможности даже прикоснуться к своему счастью охватили душу, а в сердце вгрызалась ревность. К ней, к Ивари, и тем взглядам, которые бросал в ее сторону мастер Дрейк.

«О Триединая, это не мое!» – в панике подумала графиня, осознавая, что проникла в самые сокровенные мысли Арлезот.