Последний богатырь

Скотти-варвар же, вспоминая не совсем добрым, но от того не менее крепким словом «Рахмута» и весь Абчхи-сарай-сити, с его башнями, евнухами и гаремами, направился на поиски более дружелюбного города или, хотя бы, оазиса.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Надеяться-то нужно всегда на лучшее, а вот готовиться надо было к худшему, так как лорд Фосфор уже получил достоверную информацию о срыве операции «Закат Востока», как он лично назвал коварный план бесславно погибшего «при исполнении», попросту втоптанного в грязь, Каркаралона.

Решив действовать наверняка, Князь Тёмных Делишек послал своего самого наилучшего агента – в соответствующих секретных депешах таких агентов величают «суперагентами» – для однозначной нейтрализации непотопляемого (попомните это слово, господа) рунийского богатыря.

Не подозревая, что над их неприкаянными головами сгущаются подозрительные тёмные тучи, Переборушка-богатырь со своим верным советником Саваном Басмановым, форсированным маршем спешили к Азтымль-камню, с целью скорейшего раздобытия необходимого для безоговорочной победы артефакта.

Так уж нечаянно получилось, что большей частью их маршрут пролегал по местам в основном безлюдным, по наполовину заросшим или до конца не прорубленным просекам, короче, по глухомани, и чем ближе они подходили к ареалу обитания грозного дракона, тем дремучее и непроходимее становились окрестности.

Несколько небольших хуторов и заимок, встретившиеся им на пути, оказались брошенными и опустевшими. Причём, в некоторых избах ещё теплился огонь в печурках, из чего путники сделали вывод, что это с их приближением люди, в полном штатном составе уходили в леса. Скорее всего, это были либо беглые крестьяне, либо каторжники, ну или древневеры. Потому, видимо, и чурались местные чужаков, как идолища Чурю, и категорически не осмеливались показываться им на глаза. И правильно делали, я вам скажу, неизвестно ведь, кого могла сюда нелёгкая в недобрый час занести.

В связи с таким развитием событий, тем более, кстати, пригодился путникам старушкин узелок с провиантом. Жаль, конечно, что узелок не оказался сказочной самобранкой – его содержимое медленно, но верно подходило к концу и товарищам пришлось урезать дневную порцию.

– Вот зря ты так, Боря, – шагая рядом с богатырём, затянул старую нытьевую «песню» Савко. – Если люди с хутора сбежали от нас, это означает, совесть у них нечиста, а значит это либо преступники, либо беглые хлеборобы, которые на княжеские законы и указы плевать хотели с языческой колокольни. Поэтому можно было у них немного еды экспроприировать. Для общего же блага мы с тобой стараемся, уж хоть такие-то бонусы нам положены. А ты заладил своё «не положено, не по уставу, не по-людски, чужое без спросу брать». А откуда у нас силы будут с драконищем лютым тягаться? Жрать что-то надо. Не духом святым сыт человек.

– Давай не будем эту тему развивать, Савко, – улыбаясь, ответил Перебор. – Не от хорошей жизни люди, от какой-никакой цивилизации в леса ушли, а ты у них последний кусок хлеба хошь экспроприировать. Не стыдно?

– Если бы ты дал мне возможность по погребам, чуланам, да амбарам порыскать, я бы тебе показал, где и какой кусок у них «последний», какой «предпоследний», а какой «неучтённый», – парировал Савко.

– Да будет тебе, чего разошёлся?! – не стал ввязываться в спор богатырь. Какой-то странный он стал после клинической смерти, весь такой молчаливый и задумчивый.

– Э-эх! – махнул рукой блаженный, всё равно не переубедить ему упёртого здоровяка.

Савко обиженно нахмурился и отстал, наказав, таким образом, Перебора, лишением высочайшей чести общения со своей достопочтенной персоной. Славный Малый, созерцая красивые картины таёжной природы, не обратил внимания на этот вопиющий по своей дерзости демарш военного советника. Фальшиво насвистывая любимую «Дубинушку», он, наслаждаясь временным отсутствием «мозговыносящего» нытья, как ни в чём не бывало, продолжил свой нелёгкий богатырский путь.

Светило уже перевалило через зенит и предательски подалось на закат, когда отряд достиг великих Приуруйских болот: неисследованных из-за непроходимости трясин, торфянников и топей, раскинувшихся на огромных по размаху территориях. Про эти места ходило много разных непроверенных слухов, в основном сомнительных и нелепых, но, тем не менее, чрезвычайно трагических, поэтому всё ещё недовольный «псевдоблагородностью» товарища, Савко, так и быть, «сжалился» над богатырём, решив, что хватит уже того «наказывать» и догнал своего недальновидного спутника.