Последний человек на Луне

Мы с Роном и Джеком были целиком поглощены подготовкой к полету, которая отбирала у нас все физические и умственные ресурсы. Сегодня я тяжело шагал по горе Медвежий Зуб в Монтане и изучал геологию, а завтра барахтался в Мексиканском заливе, отрабатывая на практике действия в случае, если командный отсек приводняется вверх ногами. Я ездил на ровере где-то под Лас-Вегасом, где Комиссия по атомной энергии испытывала ядерные бомбы и оставила пустыню с кратерами, похожими на лунные. На базе Эллингтон я совершал полеты на безумной ферменной конструкции, известной как аппарат для отработки посадки на Луну, или LLTV. Испытания скафандров, проверки грабель и буров, предназначенных для сбора образцов, практические занятия по загрузке стержня из радиоактивного плутония в ядерный реактор[163], который должен питать комплект научной аппаратуры на лунной поверхности, и тренажеры, час за часом. Сотни вещей, вплоть до отработки установки американского флага на грунт безвоздушной Луны, требовали моего личного внимания, потому что у меня было право окончательной приемки всего на корабле. Это очень раздражало, и все время возникали какие-то вопросы, о которых до того никто не задумался.

К концу лета я считал, что меня уже трудно чем-то удивить. Однако Дик и Чарли Бакли все-таки умудрились это сделать: как-то вечером я вернулся в гостиницу экипажей и обнаружил плотников, которые наносят последние штрихи на новую дверь. Старую легкую створку заменили другой, которая снаружи выглядела точно так же, но внутри представляла собой кусок прочной стали. «Пуленепробиваемая», – сказал Чарли.

Дик и Суперкоп решили, что угроза теракта возросла до такой степени, что нам следует сообщить про «Черный сентябрь». Здесь, в гостинице, они объяснили, что считают ситуацию очень серьезной, но одновременно держат в глубокой тайне. Экстремисты хотели бы громких заголовков, но мы им их не дадим. «Джино, здесь всё под контролем», – сказал Дик, не углубляясь в подробности. Я посмотрел на новую стальную дверь и понадеялся, что он прав.

После этого он перевел беседу на другой уровень. Эксперты по безопасности заключили, что «Черный сентябрь» может попробовать «достать» не хорошо защищенных астронавтов или сам «Сатурн», но открыть охоту на самые уязвимые цели – на наших детей. Взяв детей в заложники, террористы могли бы получить очень серьезный козырь. Барбара и Джен Эванс были потрясены, просто подавлены удивлением и страхом, когда мы рассказали им об этом.

Мы с Роном пришли в ярость от мысли о том, что эти безликие террористы будут угрожать нашим семьям, пока мы находимся на Луне и ничем не сможем им помочь. Мы не знали, кто они такие, так что было невозможно взять пару пулеметов и попытаться найти их и остановить, тем более что множество хорошо обученных полицейских уже занимались этим. Ответственные за безопасность предложили, чтобы их агентам разрешили разместиться возле наших домов в Хьюстоне на круглосуточной основе и чтобы сотрудники в штатском провожали детей в школу. Мы одобрили размещение полицейских постов, но не прямо перед дверьми домов. Таким образом, до нашего возвращения с Луны машины без опознавательных знаков со спокойными вооруженными мужчинами внутри стояли буквально за углом, присматривая за моим домом на Барбуда-Лейн.

Однако мы с Роном отказались испортить еще сильнее жизнь детям, заставив их ходить под надзором полиции. Он были нормальными детьми – если бывают нормальными дети, отцы которых летают на Луну, – и мы хотели, чтобы так и осталось, поэтому они продолжали ездить на школьном автобусе. В качестве компромисса каждое утро, когда дети отправлялись в школу, одна из этих неприметных полицейских машин ехала позади автобуса, а за классом Трейси наблюдали хорошо одетые, вежливые и очень способные федеральные агенты. Поразительно, но пресса об этом так и не узнала.

Наша ракета «Сатурн V», закрепленная на транспортере, появилась из Здания вертикальной сборки ночью 28 августа 1972 г. и выкатилась в соседнюю зону, где утром планировалась пресс-конференция. Ракета указывала прямо на половинку тусклой серебристой луны, которая сидела подобно зрителю в предрассветном небе, ожидая, когда начнется игра.

Мы с Роном и Джеком встретились с репортерами и фотографами, а затем поднялись на лифте наверх до самой третьей ступени, в то время как транспортер начал свое черепашье движение в сторону стартовой площадки. Там техникам предстояло провести четыре следующих месяца, подготавливая ракету к полету. Снизу доносились хруст и лязг огромных звеньев гусениц транспортера, а задрав голову вверх, я мог видеть верхушку системы с защитной оболочкой. Утреннее солнце отражалось от ракеты. Я чувствовал себя букашкой, которая заползла в металлическую обшивку. Боже, какие они все-таки большие! Всё время подготовки прошло в неотчетливых воспоминаниях, но теперь я сумел увидеть весь оставшийся до декабря путь, и день старта приближался с каждым лязгом траков. Я протянул руку и дотронулся до холодной «кожи» «Сатурна», чтобы убедиться, что это не фантазия.