Последний человек на Луне

«Джино выглядит не слишком хорошо». Дик, который вытащил мою тушку из огня после аварии вертолета, не мог принять лапши на уши больше, чем такая порция. «Он будет в порядке. Выздоровление идет правильно». Нейтральные слова доктора не давали зацепки. Я чувствовал огромную благодарность к Чаку и имел железное намерение прийти в норму и доказать, что он прав. Теперь летный врач каждый день массировал мне задний проход из-за простаты и ногу из-за растянутого сухожилия, и держал язык за зубами насчет обеих проблем. Он спешил привести меня в чувство, чтобы посадить в кабину «Аполлона», а часики тикали. Если я не смогу сесть в корабль, его карьера, скорее всего, пойдет прахом вместе с моей.

Невзирая на трудности, мы добились своего. Я остался в летном статусе, а нога медленно и постепенно начала приходить в норму.

Трейси и Барбара провели со мной на Мысе месяц перед запуском, и я отправлял их в каждый тур и на каждый брифинг, куда только можно, чтобы они подготовились к моменту, когда я шагну в неизвестность. Как бывшая стюардесса, Барбара не боялась летать и всегда считала самолет всего лишь транспортом, которым я добираюсь на работу. Я уже дважды летал в космос и думал, что она доросла и до идеи экстремальных миссий. Позднее я узнал, что это не так.

Трейси было девять лет, и она впервые действительно понимала, что происходит. Я проехался с ней на ровере, позволил залезть в тренажер и аккуратно ответил на все вопросы. Я побегал пальцем по карте Луны и, указав на завитки района Тавр-Литтров, сказал ей: «Вот здесь папа намерен сесть. Вот тут находится кратер Поппи, этот назван в честь твоей мамы, а вот этот я назвал Панк в твою честь».

Когда я показал ей скафандр, который буду носить, Трейси ответила, что у нее с мамой тоже будут обновки, посвященные моему полету. Ее бабушка подобрала длинные серые шерстяные юбки, а миссис Иглтон, которая въехала в соседний с нами дом Чаффи, изготовила большие эмблемы «Аполлона-17», их и нашили на эти юбки. Голубые свитера с высоким воротником завершали наряд. В эпоху, когда другие ударялись в унисекс-революцию в одежде и наряжались в петушиные цвета, мои девочки выглядели отлично.

15 ноября, за три недели до старта, мы ушли в карантин, в медицинскую изоляцию, которая ограничивала наши перемещения гостиницей и тренажерами, но позволяла летать на T-38, чтобы поддерживать остроту чувств. Лишь 109 лицам было разрешено контактировать с нами, чтобы простуда или грипп не сорвали полет. Джен Эванс и Барбара сделали соответствующие прививки и могли оставаться с нами до четырех последних суток, но детям доступ был запрещен. Я мог разговаривать с Трейси лишь через стеклянную перегородку. Джек, будучи холостяком, вел жизнь монаха-отшельника и находил в этом удовольствие. Он до последней минуты проводил личное время в обнимку с диаграммами и техническими руководствами.

Казалось, «Аполлон-17» изгнал большую часть напряжения, которое мы с Барбарой испытывали в последние несколько лет. Моя жена была оптимистична и уверена, словно невеста астронавта, отправляющегося в первый полет. Наверное, мы оба смотрели на эту экспедицию через позитивный фильтр, который искажал реальность, но казалось, что всё вернулось в норму после того, как меня назначили командиром. В конце концов, 17-й был последним в серии, и, когда он пройдет, меня уже не поставят на новый полет, по крайней мере, еще очень не скоро. А когда я достигну долгожданной цели командовать экспедицией и пройти по Луне, у меня наконец-то вновь появится время для семьи, для нашего брака, для совместного будущего. «Я думаю, что Джин хочет летать вечно, – по секрету говорила Барбара подруге. – Но мы хотим заполучить его домой на некоторое время».

Ничего нельзя было гарантировать, но возможно, всего лишь возможно, магия «Аполлона-17» могла заделать трещину в нашей личной жизни.

28

На вершине пирамиды

В среду 6 декабря 1972 г. вдоль шоссе № 1 и дамб вокруг мыса Кеннеди выросли деревни из палаток и жилых автоприцепов, похожие на многоцветные клумбы. Их обитатели наслаждались теплом флоридского зимнего дня – было +27°. Школьников Тайтсвилла отпустили пораньше с занятий, чтобы они вместе с родителями смогли занять лучшие места для наблюдения. К закату на последний запуск «Аполлона» собралось около 700 000 человек. Люди приезжали из таких далеких стран, как Англия и Австралия, чтобы стать свидетелями этого зрелища.