Последний дракон Цзянху

Глава ордена вышел вперёд и поздравил всех с наступлением нового года, а потом простёр руки к небу, и оно тут же вспыхнуло всеми цветами. Фейерверк был роскошным, как и всегда. Тёмное небо расцвечивали огни, складываясь в огромные фигуры. Словно громадные цветы распускались прямо в небе всего на мгновения, чтобы тут же уступить место другим, с ещё более причудливыми формами. Огромный феникс вспыхнул в небе, раскинув крылья над орденом и вызвав восхищённые вздохи.

Бай Сюинь, словно что-то почувствовав, резко обернулась и увидела позади всех в тени деревьев, чьи голые ветви были украшены алыми лентами, высокого человека. Она тут же начала протискиваться сквозь толпу, воспользовавшись тем, что все люди вокруг не отрывали взгляда от пёстрого неба. Оказавшись в тени деревьев, она подошла к человеку. Тот стоял, подняв лицо к небу, и в его глазах отражались разноцветные всполохи.

— Да Шань, — прошептала она, но её голос был заглушён взрывами фейерверков.

Она подошла ближе и потянула его за рукав, словно ребёнок, ищущий внимания взрослого. Он тут же повернул голову и окинул её растерянным взглядом. Очевидно, он совсем не ожидал увидеть её рядом с собой. Бай Сюинь выудила из рукава кулон на чёрном кожаном шнурке, который, по её мнению, намного больше подходил этому человеку, чем серебряная цепочка. Бай Сюинь подняла его в руках, замешкавшись и не зная, что сказать.

— Это тебе, — произнесла она самым серьёзным тоном. — Подарок.

Она ожидала, что Да Шань примет его из её рук, и у неё снова появится возможность прикоснуться к нему, но вместо этого он опустился перед ней на колени и поднял голову в ожидании. Бай Сюинь бесшумно выдохнула, а затем шагнула вперёд и аккуратно надела кулон ему на голову. Ей очень хотелось приподнять косу, в которую были заплетены его длинные волосы, чтобы шнурок кулона лёг на шею, но она не осмелилась.

— Это просто безделушка, — сказала она неловко, — но на неё наложено заклинание, защищающее от огня. Поэтому не снимай её, — быстро добавила она и смутилась.

Бай Сюинь лишь надеялась, что румянец не залил её лицо, выдав с головой.

Огни в небе погасли, оставив после себя серую дымку, и толпа взорвалась шумом, обмениваясь впечатлениями. Старейшина Бай с сожалением вернулась обратно в толпу, сдерживаясь, чтобы не обернуться на человека, стоящего в тени деревьев.

Он поднялся с колен и опустил взгляд на свою грудь, где в неверном свете звёзд и праздничных фонариков поблёскивал янтарный кулон. Да Шань не знал, что в этом ордене есть традиция поздравлять всех гостей, вне зависимости от их статуса. Если бы знал, то подготовился бы заранее, но никто ему не сообщил. Незамеченным для всех, он ушёл в свой маленький гостевой дом. Стоя посреди комнаты, Да Шань хмуро её осматривал — ему нужно было срочно найти ответный подарок, но у него не было ничего подходящего. Все те немногие вещи, что у него были, подарила Шао Цинмэй. Внезапно вспомнив кое о чём, он подошёл к своей кровати и вытащил из-под одеяла маленький мешочек. В нём хранилась единственная вещь, что принадлежала ему. Он не хотел с ней расставаться, но старейшина Бай подарила ему подарок, и теперь ему нужно было отдать что-то взамен.

Если бы это был любой другой человек, он бы не отдал эту вещь, но старейшина Бай была особенной. Она единственная, кроме Шао Цинмэй, была к нему добра. И эта доброта была другой.