Последний герой нашего времени

— Ты не понимаешь, — Сергей тяжело вздохнул. — Они держат нас за глотку. Саммерс располагает подробной информацией обо всех наших делах — он знает всё: и о "кроликах", и о "КК".

"Мы прекрасно осведомлены обо всех ваших мелочах, — вспомнились Вадиму слова топ-менеджера "DVD World Conqueror". — Так вот оно что…".

— И он поставил жёсткое условие: или "Грёзы" продолжают сотрудничать с "World Conqueror" без господина Костомарова в качестве генерального и на условиях, диктуемых советом директоров корпорации, или… Или они сдают нас со всеми потрохами, и мы с тобой чалимся сразу по многим статьям, от незаконного производства и распространения наркотиков до проведения опытов над живыми людьми в корыстных целях. Хорошая перспектива?

— И ты с ним договорился…

— Да, — невозмутимо подтвердил Алексеев, — я с ним договорился. А зачем я ездил по Европам, по-твоему? Готовил почву, так сказать…

"Я мог бы догадаться, — с досадой подумал Вадим. — Хотя это уже не важно…".

— И ты решил добавить ко многим нашим прегрешениям ещё одно: соучастие в духовном геноциде?

— Слова это, — Алексеев поморщился. — Я бизнесмен, я делаю деньги, а всё остальное — суета беспонтовая. Странно, — он внимательно посмотрел на Костомарова. — Раньше, когда мы с тобой продавали чудодейственные препараты из морской капусты, угрызения совести тебя почему-то не мучили.

— Времена меняются, Серёга, и люди тоже.

— Люди не меняются — они как были свиньями, так ими и остались. Ты наверняка ломал себе голову, зачем мы были нужны Саммерсу и его хозяевам, верно? Могу объяснить. "DVD World" делает деньги на нас с тобой и на наших "кроликах". Организуй они такой Центр там, у себя, тут же возникла бы опасность — а ну как какой-нибудь ушлый журналюга разнюхает, что к чему? Оно им надо? Демократия, права человека, свобода личности — и тут вдруг такое! Скандал в благородном семействе! А так — всё путём: это там, в беззаконной России, далёкой от истинных демократических ценностей, возможны такие чудовищные вещи, а у нас — да что вы, господа! Мы белые и пушистые, и мы и знать не знали, каким образом создаются произведения, которые мы продаём. Именно поэтому мы были нужны им, и продолжаем оставаться нужными. Вот так, Вадим. И к тому же жертвы "КК" — не граждане "свободного мира", а какие-то дикие туземцы с матрёшками и балалайками, потенциальные солдаты потенциального противника.

— И я не устраиваю Саммерса как управляющий подобным предприятием…

— Перестал устраивать. Дядя Хьюго неплохо разбирается в людях — он заметил, что ты стал каким-то другим, и окончательно утвердился в своём решении убрать тебя из дела после вашей последней встречи. Что ты ему там наговорил?

— Да ничего особенного, — Вадим пожал плечами. — Хотя образ моих мыслей Саммерс понял — наверняка. Ладно, Серёга, образ твоих мыслей я тоже понял. Подведём черту — к чему лишние разговоры. Командуй, господин генеральный директор. Документы я подпишу. Долю мою переведёшь на мой счёт — надеюсь, остатков совести у тебя на это хватит.

— Обижаешь. Что я, по-твоему, монстр из фильмов ужасов? Твои деньги — это твои деньги, и я не собираюсь тебя кидать. Я подчиняюсь форс-мажорным обстоятельствам…

— …которые тебя очень устраивают. Только вот ещё что: мне почему-то кажется, что ты просчитываешь вариант — а не выписать ли мне билет в лучший мир? Так вот учти: я категорически против.

— Да ты что, Вадим! Ты же знаешь меня пятнадцать лет!

— Знаю, Серёга, — потому и говорю. И предупреждаю тебя: если со мной что-нибудь случится, подробнейшая информация о "КК" и о проекте "Слой" окажется там, где ею очень заинтересуются — в компетентных органах, как раньше говорили. Я окажусь в аду, в астрале, о котором проникновенно вещает Доржиев, в энергоинформационном слое, а ты вернёшься на Сахалин — надолго. И на крутом бережку далёкого пролива Лаперуза под зорким оком суровых ребят из этих самых органов ты будешь работать… в нужном им направлении.

В глазах Алексеева промелькнули злые искорки и погасли — он понял, что Костомаров не шутит.

— И чем ты собираешься заниматься? — осторожно поинтересовался он.

— Не беспокойся, — Вадим усмехнулся, — мешать тебе я не буду. Если ты будешь вести себя честно, то и от меня никакой пакости можешь не ждать.

— Может, возьмёшь под крыло Творческий Центр? Ты бард, тебе и карты в руки. На Саммерсе свет клином не сошёлся — оставайся Повелителем Муз!

— Я подумаю, — сказал Вадим, поднимаясь. — Обмывать мои проводы не будем — ты уж извини, нет желания. Давай закончим все формальности, да я пойду. Да, чуть не забыл: табу неприкосновенности распространяется ещё на двоих людей: на Терешеву и на её сына. Усёк?

Шли долгоиграющие новогодние каникулы, и офис "Грёз" пустовал, однако Диана — третий человек в фирме, точнее, теперь уже второй, — находилась на своём рабочем месте. Костомаров и Алексеев вышли из кабинета вместе, как ни в чём ни бывало, но секретарша наверняка была уже в курсе дела.

— Сергей Леонидович, — мурлыкнула она, скользнув по Костомарову отсутствующим взглядом. — С вами настоятельно хочет пообщаться…