Последний герой нашего времени

— Мне тоже, поверьте. Я вовсе не собираюсь стяжать лавры доктора Моро, и от вас, Лидия, во многом зависит, удастся ли мне выполнить это моё намерение. Надеюсь на ваш опыт и профессиональное чутьё. Перед нами невероятные перспективы, поймите это.

Терешева промолчала, и тогда заговорил Доржиев:

— Ритуал медитации подготовлен на основе канонических восточных методик, без дешёвых спецэффектов вроде пластмассовых черепов со светящимися глазами, — наедине с отцом-основателем проекта "Слой" "далай-лама" Творческого Центра называл вещи своими именами. — И могу сказать, что этот ритуал тоже будет содействовать активации творческих способностей, а не только служить ширмой для чайной церемонии.

— Надеюсь, так оно и будет, — уронил Вадим Петрович и отодвинул пустую чашку. — Превосходный чай. Ну, что, коллеги, пойдёмте? Нас ждут спящие гении — пора их будить.

* * *

Актовый зал с мягкими креслами, широкими окнами и утопленными в потолке и стенах светильниками был рассчитан на сто пятьдесят мест, но и при втрое меньшем числе людей он не казался полупустым — расстояние скрадывалось умело выполненным дизайном.

Лёгкий шум, прошуршавший по рядам при появлении Костомарова, Терешевой и Доржиева, увял, как только они сели за установленный на подиуме овальный стол. Вадим Петрович физически ощущал устремлённые на него взгляды нескольких десятков пар глаз и трепетание аур — знал он за собой такую способность.

— Дамы и господа, — начал директор "Грёз", окинув взглядом притихшую аудиторию, — большинству из вас я уже знаком, однако позвольте представиться официально…

"Какие они разные, — думал Вадим, роняя стереотипные фразы. — И чего можно от них ожидать?"

— … а представлять вам госпожу Терешеву и господина Доржиева нет нужды.

Зал молча слушал, ожидая главного. И дождался.

— Я не считаю, что истинный талант должен прозябать в холоде и голоде. Поэтому я и создал этот Творческий Центр, чтобы здесь ваши таланты могли приносить плоды.

Фраза получилась несколько высокопарной, однако слушатели скушали патетику, не поперхнувшись, — Костомаров знал, какой бальзам нужен творческим душам.

— Здесь вы найдёте всё, что нужно для истинного творчества: свободу от всех хлопот, связанных с добыванием хлеба насущного и заботой о крыше над головой. По условиям контракта питание, проживание и медицинское обслуживание предоставляется бесплатно — в пределах Центра. К вашим услугам инфраструктура отдыха — бассейн, сауна, тренажёрный зал, ресторан с баром. В этом зале, — Вадим Петрович сделал широкий жест рукой, — будут проходить танцевальные вечера. И, конечно, великолепная природа — она тоже для вас. Ваше дело — творить, не отягощая себя житейскими мелочами. Вам даётся шанс реализоваться и проявить себя — разве могли вы мечтать о таком там, в городе, где люди озабочены одним лишь выживанием и погоней за деньгами? Здесь и сейчас всё будет зависеть только от вас — условия созданы. Можете стать великими — будьте ими!

Он сделал паузу, давая слушавшим время осмыслить услышанное, и продолжил:

— И ко всему прочему, мы решили использовать для наиболее полного раскрытия всех ваших способностей древние сакральные методики. Этим будет заниматься наш специалист по восточным практикам совершенствования духа, — Костомаров кивнул на Доржиева, — а о здоровье вашего бренного тела тоже есть кому позаботиться, — вежливый кивок в сторону Терешевой. — Ваши произведения увидят свет под логотипом фирмы "Грёзы Музы", выплата гонораров будет производиться в соответствии с вашими контрактами. От вас, повторю, мы ждём только одного — настоящих художественных произведений. А теперь я готов ответить на ваши вопросы.

Закончив, Вадим Петрович ещё раз оглядел зал и выцепил взглядом бледное лицо Северцева, сидевшего в первом ряду. Андрея доставили в Центр по личному распоряжению Костомарова, без обычного для кандидатов собеседования. Северцева привезли сюда после длительного запоя, в полубессознательном состоянии, и потом четверо суток выводили из алкогольного обморока — этим занималась Лидия. Вадим руководствовался отнюдь не голым альтруизмом — он интуитивно чувствовал, что Андрей может выдать многое. И сейчас он предполагал, что именно Северцев и задаст первый вопрос. Но Костомаров ошибся — первым оказался растрёпанный длинноволосый парень в цветастом свитере.

— Скажите, — спросил длинноволосый, — а кто будет рецензентом? Кто будет решать, достойны наши произведения или нет? При вашей фирме существует группа литературных экспертов? Ведь учитывая многообразие поэтических форм и направлений…