Последний койот

Босх обмяк, чтобы продемонстрировать, что сопротивляться не собирается, и Ирвинг его отпустил. Он еще некоторое время полежал неподвижно, потом ухватился за край стола и поднялся. Брикман, обеими руками держась за грудь, сипел и кашлял в попытке отдышаться. Ирвинг вскинул руку в предостерегающем жесте, чтобы Босх не вздумал снова броситься на Брикмана, а другой ткнул в направлении Толивера, который пытался вернуть фикус в вертикальное положение. Однако несчастное растение, вывернутое из земли с корнем, упорно не желало стоять прямо. В конце концов он сдался и просто прислонил фикус к стене.

— Ты! — рявкнул Ирвинг. — Вон отсюда!

— Но, сэр, я же…

— Вон, я сказал!

Толивер поспешно выскочил в коридор, а Брикман, похоже, снова обрел дар речи.

— Бо… Босх, с-сукин ты сын, ты… тебе это так с рук не сойдет. Ты у меня за это сядешь…

— Никто никуда не сядет, — отрезал Ирвинг. — Никто никуда не сядет.

Он умолк, пытаясь отдышаться. Босх заметил, что замначальника управления выглядит точно таким же взбешенным, как и они с Брикманом.

— Это происшествие не будет иметь никаких юридических последствий, — выговорил наконец Ирвинг. — Лейтенант, вы провоцировали его и получили по заслугам.

Возражений его тон не предполагал. Брикман, все еще тяжело дыша, облокотился на стол и принялся дрожащими пальцами приглаживать волосы, пытаясь сделать вид, что не потерял самообладания, но вид у него был жалкий. Ирвинг обернулся к Босху. На щеках у него ходили желваки.

— А вы, Босх, вы! Я просто не знаю, что мне с вами делать. Вечно от вас одна головная боль. Вы же понимали, что он делает. Сами наверняка не раз прибегали к этой тактике. Ну неужели нельзя было не лезть в бутылку? Что вы за человек такой?

Босх ничего не сказал. Он сомневался, что Ирвинг ждал от него какого-то ответа. Тут Брикман снова закашлялся, и Ирвинг оглянулся на него:

— С вами все в порядке?

— Да вроде как.

— Сходите через дорогу к медикам, пусть вас осмотрят.

— Не надо, все нормально.

— Ну ладно, тогда идите к себе, сделайте перерыв. С Босхом будет разговаривать другой человек.

— Я хочу продолжить доп…

— Допрос окончен, лейтенант. Вы его провалили. — Потом, посмотрев на Босха, добавил: — Вы оба.

Глава 33

Ирвинг оставил Босха одного в конференц-зале, и через несколько минут вошла Кармен Инохос. Она села на тот же самый стул, на котором до нее сидел Брикман. В ее взгляде, устремленном на Босха, читались гнев и разочарование. Босх стойко выдержал и то и другое.

— Гарри, я просто поверить не могу…

Он приложил палец к губам, сделав ей знак молчать.

— В чем дело?

— Наши сессии по-прежнему конфиденциальны?

— Разумеется.

— Даже здесь?

— Ну да. А что вас смущает?

Босх поднялся, подошел к телефону на банкетке и, нажав на кнопку, отключил конференц-колл, после чего вернулся на свое место.

— Надеюсь, этот телефон оставили включенным не специально. Я поговорю об этом с заместителем начальника управления.

— Вполне возможно, вы сейчас с ним и говорите. Телефон — примитив. У него наверняка весь зал нашпигован «жучками».

— Бросьте, Гарри, здесь вам не ЦРУ.

— Нет, не ЦРУ. Здесь иногда даже хуже. Я просто пытаюсь до вас донести, что Ирвинг и ОВР все равно могут каким-то образом нас подслушивать. Следите за своими словами.

Кармен Инохос выглядела раздраженной.

— Доктор, я не параноик. Я просто давно здесь работаю.

— Ладно, это не важно. Мне все равно, подслушивают нас или нет. Я просто не могу поверить, что вы так сорвались. Ваше поведение очень меня разочаровало и расстроило. Выходит, все наши с вами встречи были зря? Так, да? Я сижу тут и слушаю, как вы опять делаете все то же самое, что привело вас ко мне. Гарри, это не шутки. Это ваша жизнь. А ведь мне придется принимать решение, от которого вполне может зависеть ваше будущее. Это еще больше все осложняет.

Босх некоторое время подождал, пока не убедился, что она все сказала.

— Так вы все это время были там с Ирвингом?

— Да, он позвонил мне, объяснил ситуацию и попросил подъехать сюда и понаблюдать за вами. Должна сказать, что…

— Погодите минуту. Прежде чем мы продолжим, ответьте: вы с ним разговаривали? Вы рассказывали ему о наших сессиях?

— Нет, конечно же нет.

— Ладно, на всякий случай хочу еще раз напомнить, что я по-прежнему рассчитываю на конфиденциальность наших разговоров в рамках отношений врач — пациент. Договорились?

Инохос впервые за все время отвела взгляд в сторону. Лицо ее потемнело от гнева.

— Вы понимаете, что только что меня оскорбили? По-вашему, я стала бы рассказывать ему о наших сессиях, даже если бы он приказал мне сделать это?

— А он приказал?

— Вы что, совсем мне не доверяете?

— Так приказал или нет?

— Нет, не приказывал.

— Рад это слышать.

— Вы не только мне не доверяете. Вы не доверяете вообще никому.

Босх понял, что зря так разошелся. Впрочем, он видел, что в Инохос говорит скорее обида, чем гнев.

— Простите меня, доктор. Вы правы, я не должен был этого говорить. Я просто… не знаю даже, меня просто загнали в угол. Когда такое происходит, иной раз перестаешь понимать, кто на твоей стороне, а кто нет.