Последний койот

Босх вытащил сигареты и чиркнул зажигалкой.

— Гарри, лучше не надо. Вы не в моем кабинете.

— Мне плевать. Где его обнаружили?

— Что?

— Паундз! Где его обнаружили?

— Не знаю. Вы имеете в виду, где была машина? Не знаю. Я не спрашивала.

Она внимательно посмотрела на него, и он обнаружил, что рука, в которой он держит сигарету, трясется.

— Ладно, Гарри, хватит. Что случилось? Что с вами происходит?

Босх долго смотрел на нее, потом кивнул:

— Вы в самом деле хотите это знать? Хорошо. Это я. Это я его убил.

На ее лице немедленно отразился такой ужас, как будто она своими глазами видела убийство — с такого близкого расстояния, что ее забрызгало кровью. А потом ужас сменился отвращением. Она даже отодвинулась на стуле, как будто ей невыносимо было находиться к нему так близко.

— Вы… вы хотите сказать, что вся эта история про Флориду…

— Нет. Ну, то есть я не в том смысле, что я убил его собственными руками. Но то, что я сделал, то, чем я занимался… Это из-за меня его убили. Это все из-за меня.

— Почему вы так считаете? Вы не можете знать этого наверняка.

— Я знаю. Поверьте мне, я знаю.

Он перевел взгляд с нее на картину на стене над банкеткой. Это был какой-то безликий морской пейзаж. Босх снова посмотрел на Инохос.

— Забавно, — начал было он, но так и не договорил, лишь покачал головой.

— Что забавно?

Он протянул руку к кадке и затушил сигарету о землю.

— Что забавно, Гарри?

— Забавно, что именно так называемые цивилизованные люди — люди, которые прикрываются культурой, искусством, политикой… и даже законом, — что это именно за ними надо следить внимательнее всего. Потому что они отлично маскируются. И тем не менее страшнее людей на земле нет. И опаснее тоже.

Глава 34

Босху казалось, что этот день никогда не кончится, что он никогда не выйдет из конференц-зала. После того как Инохос ушла, настал черед Ирвинга. Он бесшумно вошел, уселся на место Брикмана и молча положил руки на стол. Вид у него был недовольный. Босх предположил, что он, наверное, учуял запах табачного дыма. Начальственный гнев его не пугал, а вот молчание нервировало.

— Что там с Брикманом?

— Он ушел. Ты же сам слышал, я сказал ему, что он провалил дело. И ты тоже.

— Это почему?

— Ты мог бы поговорить с ним по-человечески. Позволить ему проверить твое алиби и поставить на этом точку. Но тебе надо было непременно нажить себе очередного врага. Иначе ты не был бы Гарри Босхом.

— Вот в чем мы с вами различаемся, шеф. Вам стоит время от времени спускаться со своих начальственных высот на землю к нам, грешным. Чтобы не отрываться от реальности. Врага в лице Брикмана я нажил себе не сегодня. Он был моим врагом еще до того, как я впервые его увидел. Как и весь их поганый отдел. И знаете, мне страшно надоело, что все подряд пытаются анализировать мое поведение и лезть мне в душу. Это уже даже не смешно.

— Ну, кто-то же должен этим заниматься, раз уж ты сам этого не делаешь.

— Вы ни черта обо мне не знаете.

Ирвинг отмахнулся от его неубедительных попыток оправдаться, как от табачного дыма.

— Ну и что теперь? — продолжал Босх. — Зачем вы сюда пришли? Тоже будете пытаться развалить мое алиби? У Брикмана ничего не вышло, так теперь вы вместо него?

— У меня нет нужды разваливать твое алиби. Его проверили, и оно выглядит вполне надежным. Я уже отдал Брикману и его людям распоряжение заняться отработкой других версий.

— Что значит «его проверили»?

— Ну совсем-то уж за дураков нас держать не стоит. Все имена были у тебя в блокноте.

Он сунул руку в карман пиджака и, вытащив знакомый блокнот, бросил его на стол перед Босхом.

— Та женщина, с которой ты познакомился во Флориде, она рассказала мне достаточно, чтобы я тебе поверил. Да, кстати, думаю, тебе стоит ей позвонить. Боюсь, мой звонок оставил ее в недоумении. Я очень уж расплывчато выражался, когда объяснял ей причину моего интереса.

— Большое вам спасибо. Значит, я могу идти? — Босх поднялся.

— Теоретически — да.

— А практически?

— Присядьте на минутку, детектив.

Босх вскинул руки над головой. Он и так потерял уже весь день. Он решил, что от него не убудет, если он потеряет еще немного времени и выслушает все до конца.

— Я себе уже и так всю задницу отсидел, — буркнул он недовольно, плюхаясь на стул.

— Я знал Джейка Маккитрика, — сказал Ирвинг. — И очень хорошо знал. Много лет назад мы с ним вместе работали в Голливуде. Впрочем, это тебе и без меня известно. И хотя поговорить с давним коллегой всегда приятно, не могу сказать, что разговор с моим старым другом Джейком меня порадовал.

— Вы и ему тоже позвонили.

— Да, пока ты тут беседовал с доктором Инохос.

— И чего тогда вы хотите от меня? Если он все и так уже вам рассказал, что вам еще нужно?

— Чего я хочу? — Ирвинг побарабанил пальцами по столешнице. — Я хочу от тебя услышать, что твои занятия за все это время не имеют никакого отношения к тому, что случилось с лейтенантом Паундзом.

— Не могу, шеф. Я не знаю, что с ним случилось. Единственное, что мне известно, это что он мертв.

Ирвинг довольно долго смотрел на Босха с задумчивым видом, видимо решая, до какой степени откровенным стоит с ним быть.