Последний контакт

Мирская чиркнула пару раз зажигалкой, но пламя на стареньком фитиле не занялось. Естественно, зажигалка не была заправлена. В космосе всё, что горит, было строжайше запрещено. Корнеев знал это, но отказаться от своей семейной реликвии не мог. Да это, собственно, и не было важно сейчас. Важным было то, что потёртый временем кремень выдал достаточно искр, для того чтобы импровизированная спиртовка Валерии занялась и выхватила из густой тьмы пару метров пространства корабля.

Теперь у неё был свет. Прихватив с собой бутыль со спиртом, пару флаконов с кровезаменителем и аптечку, она вышла из медицинского отсека и уже более уверенным шагом направилась к реакторному. Дверь в него тоже была заперта лишь механически, девушка без труда справилась с ней и вошла в узкое помещение. На полу была кровь, много крови. Ильин всё-таки был ранен серьёзно. Самого физика девушка обнаружила лежащим на полу у самого входа в реактор. Неумело перевязанный мужчина был без сознания, мокрые от крови бинты сползли, и Валерия смогла сделать первые выводы относительно характера ранения. Пуля вошла в грудь справа и вышла чуть выше лопатки. Медведев, видимо, не планировал убивать физика и старался не задеть жизненно важных органов, однако Виктор не был хирургом и учесть всех нюансов не смог. Была повреждена подключичная артерия, отсюда и столько крови. Пока давящая повязка была зафиксирована, Ильин ещё держался, но после транспортировки его сюда, в реакторный отсек, повязка намокла и сползла. Кровь уже заполнила правое лёгкое, физику нечем было дышать.

Валерия быстро разрезала ткань вокруг раны, плеснула туда немного спирта и заново перевязала раненого. Затем она поставила ему капельницу, подвесив бутыль на запорном механизме, и ввела противошоковые препараты. Одним из шприцев она попыталась эвакуировать лишнюю кровь из легкого, но сделать это качественно не удалось. Условия были неподходящими, да и навыков военно-полевой хирургии у Мирской не было. Тем не менее уже через пять минут Ильин очнулся и, слабо улыбнувшись Валерии, спросил:

— Они уже здесь?

— Нет. Корабль обесточен. Я постоянно слышу странные звуки, будто корпус пытаются разорвать.

— Это колебания температуры, думаю, — прошептал Ильин. — Мы у них в ангаре?

Мирская кивнула.

— Что нам делать, Владимир Иванович?

— Как давно нет питания?

— Около получаса.

— В таком случае мы уже ничего не сможем сделать, — сказал физик и закрыл глаза.

— А как же ваш план?

— План? — физик приоткрыл глаза. — Какой план?

— Я догадалась, — сказала Мирская, — вы с Медведевым планировали взорвать этих ваэрров изнутри.

— Простите, кого взорвать?

— Ну, этих, которые нас захватили. Они себя ваэррами называют. Я прочла у Медведева в планшете.

Физик был явно удивлён и обескуражен.

— Валерия, но откуда у Медведева в планшете такие данные?

— Так вы ни о чём не знаете? — поразилась Мирская. — Вы же разыграли целый спектакль для этих ублюдков! Как же так?

— Милая Лера, — физик попытался дотянуться слабой рукой до лица Мирской, но, увидев в слабом свете спиртовки свою кровь на ладони, передумал. — Боюсь огорчить вас, дорогая, но мы не были в сговоре с Медведевым. Всё произошло настолько быстро, что я так ничего и не понял.

— Так что же произошло?

— Я почувствовал изменения в гравитации, а затем встретил Виктора. Он рассказал мне про Вершинина, и мы решили наведаться на капитанский мостик. По всему кораблю была гравитация, даже там, где её быть не должно. Я понял, что мы попали под какое-то гравитационное воздействие извне. А потом на мостике в смотровое окно разглядел… — ему пришлось остановить рассказ, так как в горле пересохло, а голова невыносимо кружилась. Физик закашлялся, изо рта потекла токая струйка крови.

— Млечный Путь? Вы разглядели ту часть звёздного неба, которой не должно было быть видно?

Ильин кивнул.

— Да. Тогда я всё понял. Это не было случайностью, Валерия. Нас действительно подбили. А потом играли с нами, смотрели на то, как мы убиваем друг друга. Я обо всём рассказал Медведеву, и тот признался, что понял это уже давно. И тогда я предложил ему…

— Что, что вы предложили?

Валерия проверила пульс раненого физика и, быстро сориентировавшись, ввела ещё несколько препаратов. Он уходил. Слишком уж много крови потерял. Но Валерии нужны были ответы. Дождавшись очередного «просветления», она вновь спросила:

— Владимир Иванович, что вы хотели сделать?

— Я… взорвать Осир… Мне нужно было добраться с…сюда… — голос Ильина слабел. Он уже и сам понимал, что умирает, и действительно цеплялся за сознание всеми силами. — Хотел взорвать…

— Вы хотели взорвать «Осирис»? Хотели помешать им завладеть кораблем?

Физик кивнул и посмотрел на Валерию.

— Да. Он выстрелил в меня. Я упал. Потерял сознание, видимо, — препараты выжимали из Ильина все соки. Физик даже немного оживился, но Валерия понимала, что это мнимое улучшение, так часто бывает перед смертью. — Очнулся я уже тут. Все двери были открыты. Я попытался добраться до реактора и вывести его из строя, вынуть все стержни, запустить цепную реакцию, но потом наступила тьма.