Последний костер

Поднявшись на очередной холм, жрец с облегчением услышал крики ребятни, мычание загоняемых в хлев коров и прочие звуки крупной деревни. Когда Янар подошел к поселению, солнце уже полностью скрылось за холмами, от реки поднимался пар, и все вокруг тонуло в той особой, вечерней тишине. Постучавшись в двери первого приличного дома, жрец получил все, о чем мечтал в последние часы.

Поднявшись с колен, Янар услышал крики снаружи. Очевидно, шумиха поднялась некоторое время назад, но погруженный в молитву жрец не обратил на нее внимания. Нахмурившись, он закончил ритуал и поспешил из пустого дома на улицу, в сторону криков.

– Забили! – голосила зареванная баба, сидя на земле и держа на коленях голову какого-то бугая. – Забили кровиночку мою, сына забили!

– Это не я, не я это! – вторила ей молодая девка, которую под руки держали двое парней.

Девушка вырывалась, а на лице ее был написан настоящий ужас, потоки слез текли из огромных голубых глаз.

– Что здесь произошло? – спросил Янар у ближайшего к нему мужика.

Внезапно, кто-то схватил его за руку и выволок в самый центр кружка, образованного собравшимися зеваками. Вырвав руку, парень обнаружил, что был схвачен старостой поселка.

– Во, жрец! – заявил мужик, тыча пальцем в Янара. – Он сейчас и разберется, кто виноват.

– Позвольте, но что произошло? – тихо спросил священник, не отрывая взгляда от мертвого бугая. В том, что тот мертв не было никаких сомнений.

Люди наперебой заголосили, но через некоторое время их удалось успокоить, и Янар смог восстановить картину произошедшего.

Погибший бугай был местным заводилой по имени Милош, а зареванная девка – его давняя зазноба Эстера. За отношениями этих двоих с упоением наблюдала вся деревня, потому что бугай к отказам не привык, да и девушка зацепила его не на шутку, Эстера же, дочь бондаря, Милоша не переносила на дух, и не желала иметь с ним ничего общего. Длилось все это и длилось, но сегодня Милош в очередной раз решил продемонстрировать свои намерения. Бугай схватил девушку за руку, потянул к себе, но та рассвирепела и со всей своей девичьей силы ударила его по лицу. Вроде бы ничего необычного (хотя для деревенских сплетников это знатный повод), однако после этого отшатнувшийся Милош начал задыхаться и внезапно осел на землю. Тут же сбежалась толпа, но никто не успел ничего сделать – здоровый парень абсолютно внезапно и скоропостижно скончался.

– Так от меня-то вы что хотите? – растерянно спросил жрец.

– Эстера явно-то у Мары в прислужницах ходить, раз такое злодейство утворила! – заявил староста. – Вот вы, как человек учены, и рассудите, колдунья она ци не!

Янар переводил ошеломленный взгляд со старосты на Эстеру и обратно. Как, во имя всех богов, он должен это определить? Духи не ставят на своих последователей печати, а татуировки жрецов Похищенного лишь удобный показатель силы их веры, но, на самом деле, не несут никакого мистического значения. С другой стороны, Янар мало что знал о других орденах, исключая почитателей Ниневии, однако сомневался, что жрецы Мары станут отмечать себя каким-то знаками, ведь это слишком легко выдаст их принадлежность к культу.

Но что-то сделать надо было определенно. Янар почесал в затылке и склонился над трупом Милоша. С уверенным видом оттянул его веки, приложил руку к грудине, закрыв глаза. Парень выглядел абсолютно здоровым, только лицо искаженно гримасой боли. Всхлипывания его мамаши здорово нервировали, и Янар поспешил отойти от трупа. В народе такие внезапные смерти действительно прозывали «проклятьем Мары», но Ивон называла это каким-то заумным словом… синдром, точно. Она говорила, что иногда полностью здоровые молодые люди, чаще мужчины, просто падают замертво, и даже осененные благодатью Ниневии жрицы ничего не успевают сделать.

Янар подошел к Эстере, которую продолжали удерживать двое парней.

– Это не я, не я, – уже не кричала, а шептала девушка.

– Ты молила всех богов, даже Мару, чтобы он отстал от тебя? – тихо спросил Янар.

– Ламиру, – всхлипнула девчушка. – Я просила Ламиру, чтобы он отстал от меня, успокоился. Ламира сдерживает бурные реки подо льдом, она бы сдержала и его дурной нрав. Пожалуйста, я не прислужница Мары, это не я!

– Да шо вы ее слухате, Преподобие! – взвилась мамаша погибшего. – Она это, как пить дать! Ух, погана колдунья, погубила моего сыночка, Милоша загубила!

И баба снова принялась голосить. Собравшиеся поддержали ее дружным ропотом.

Янар совершенно не знал, что ему делать. Доказать или опровергнуть вину Эстеры он никак не мог. Может быть, она колдунья, а может и нет. Может, поклонялась Маре, а может и нет. Отчего умер Милош – от синдрома внезапной смерти или от «проклятья Мары» тоже не понятно. Жрец словил взгляд бондаря, смотрящего на него с затаенной надеждой, а потом поглядел на воющую тетку у трупа и сделал сначала один, а потом и второй шаг назад.