Последний полет

Трое освобожденных зверей тут же бросились на Архидемона. Один мгновенно вспыхнул пурпурным пламенем. С каждым взмахом крыльев с них срывались горящие перья и, неистово крутясь, исчезали в воронке. Тут Ревас попала в вихревой поток, ее резко развернуло, и Иссейя не увидела, что произошло дальше.

Она уже приготовилась к худшему, как вдруг почувствовала, что воронки больше нет.

Воцарилась тишина. Там, где еще минуту назад сражались за жизнь две дюжины Стражей, теперь медленно кружились перья и висел столб солнечного света. На мгновение Иссейя замерла в седле, зачарованно глядя на представшую ее глазам картину.

Но вот из туч с диким ревом вынырнул Архидемон. Вокруг него носились двое обращенных грифонов, которые без устали набрасывались на него снова и снова, хоть кровь и стекала ручьями с их опаленных крыльев. Стражи, сумевшие избежать смерти в воронке, забрасывали Древнего Бога молниями и огненными шарами.

Одного грифона дракон проткнул мощным когтем, но птица этого даже не заметила: она продолжала наносить неистовые удары клювом, пока наконец коготь не вспорол ее живот до самого горла. Ребра вывернулись наружу, грифон пронзительно закричал и, с новой силой ударив чудовище в бок, снес себе клюв.

Второй набросился на голову Архидемона: впивался когтями в глаза, раздирал морду, расшвыривая вокруг себя куски чешуи, которая падала вниз, сияя, словно драгоценные камни.

Тут, прищурив залитый кровью глаз, Архидемон сделал чудовищный вдох, а затем выдохнул – и грифон вспыхнул, как спичка.

Демоны в голове Иссейи подняли вой, требуя возмездия. Эльфийка что есть мочи ударила себя кулаком в висок, потом еще раз и еще, пока перед глазами не поплыли круги. Голоса обиженно смолкли.

Через несколько секунд вниз полетел изуродованный ком из плоти, костей и перьев – то, что осталось от второго грифона. Архидемон, освободившись от назойливых преследователей, победно взревел и поднял израненную морду, чтобы напасть на Стражей, но те первыми бросились в атаку.

– Стражи! – призывал Гараэл. – Стражи, ко мне!

Видимо, это была не первая его команда, поскольку позади него отряд уже выстроился в боевом порядке, но Иссейя, оглушенная воплями демонов, не слышала ни его, ни Калиена, который уже некоторое время кричал сзади и пытался ее растормошить.

Наконец она поняла, что происходит, и приказала Ревас лететь к отряду, но было поздно. Они не успели, и единственное, что им теперь оставалось, – наблюдать за боем с расстояния в пятьдесят ярдов.

Дружно запели луки, обрушивая на Архидемона густой дождь стрел; засверкали посохи, вытягивая магию из Тени. Вдруг – наверное, под действием силы заклинаний – облака расступились, и в солнечном свете, озарившем поле боя, Иссейя смогла хорошо рассмотреть Архидемона. Она и не думала, что твари так досталось. Нижняя челюсть с одной стороны была ободрана до кости, зубы обнажились, словно в дьявольском оскале; правое веко было почти оторвано; на боках лоскутами висела кожа; то тут, то там влажно блестели участки плоти, лишенные чешуйчатой брони.

Но списывать Древнего Бога со счетов было преждевременно. Он встретил Стражей новой вспышкой фиолетового пламени, которая пришлась на левое крыло отряда, и грифоны с наездниками, объятые огнем, полетели вниз, кружась, как листья на ветру. Иссейя почувствовала внезапную легкость – это погибли некоторые из птиц, которыми она управляла.

Уцелевшие Стражи уже возвращались. Грифонов осталось всего пятнадцать, и на сей раз они летели не ровным строем, а ловко маневрируя, пытаясь сбить врага с толку. Иссейя испугалась, что из-за этого Стражи, маги и лучники могут нечаянно задеть движущихся хаотично птиц, но Гараэл, видимо, рассудил, что игра стоит свеч: не такой уж и многочисленный у них отряд, чтобы они друг другу мешали.

И он почти не ошибся. Пострадало лишь три грифона. Первый, неудачно увернувшись от столкновения с другой птицей, угодил прямо в столб огня. Второго задело ледяным конусом, и он помчался к земле, раскинув обледеневшие крылья. Что случилось с третьим, Иссейя не знала – когда она его увидела, грифон уже падал, полыхая, как факел.

Остальные сражались.

Архидемон крутился из стороны в сторону, клацая на них зубами, словно пес на назойливых мух. Какой-то белогрудый грифон подлетел слишком близко, и он, кинувшись на него, едва не схватил птицу за хвост. Лишь на мгновение дракон потерял бдительность, но этого оказалось достаточно. Один лучник приподнялся на стременах и выстрелил в Архидемона. Стрела прошла сквозь правое крыло и глубоко вонзилась в основание левого.

Немощно взмахивая раненым крылом, дракон начал падать, оставляя за собой след из едкого дыма. Ревас, не раздумывая, бросилась за ним.

Они вынырнули из плотных серых туч и понеслись над развалинами города, туда, где над черной от пожара землей одиноко возвышался остов церковной башни. Туман, тянущийся с воды, окутывал основание башни, клубился вдоль стен, выстроенных по периметру кладбища.

«Конец?..» – подумала Иссейя. Она была слишком ошарашена, чтобы радоваться.

«Неужели это конец?..»